Андрей Окунь - Забытая жизнь

Бродяга зашевелился и медленно перевернулся на спину.

– Поднимайся, если хочешь есть. Мясо готово, – бросил Мак, заходя в дом.

Они сидели друг на против друга. Мак внимательно смотрел за тем, как Бродяга ел. Парень впился зубами в нежное мясо и принялся жевать. Он громко чавкал, то и дело облизывая сухие губы. Кролик на вкус был сочный, даже немного сладковатый. Бродяга смаковал его во рту, перекладывал языком с одной стороны челюсти на другую. Придавливал к нёбу, выдавливая сок, когда он заметил на себе взгляд охотника.

– Что-то не так? – спросил Бродяга с набитым ртом.

Парень поерзал на пне. Суровый охотник не то чтобы пугал, но Бродяга чувствовал, что Мак как будто злится на него.

– Как чувствуешь себя?

– Лучше, чем до этого, – Бродяга открыл рот, чтобы откусить кусок, но в самый последний момент остановился, – а почему ты спрашиваешь?

– Первое время твой организм отторгал пищу, – Мак палкой поворошил костёр, – и я не мог понять, почему ты сразу же сблёвывал все, что попадало внутрь.

Мак что-то вспомнил, прервался. Подушечками пальцев провел по костяшкам правого кулака. Бродяга заметил, как вдалеке, из глубины леса выпорхнула стайка птиц, закричала раздраженно и понеслась ввысь.

– Тебе начало легчать только после того, как Курт приготовил лекарство.

– Подожди, какое лекарство?

Мак мгновение сидел задумавшись.

– А чёрт его знает. Он мне не сказал, – ответил охотник и взял палку, на которую была насажена вторая тушка кролика

– Но я скорее всего получил… Как же это называется, – все время разговора Бродяга ловил себя на мысли, что из его головы будто пропадали слова, он знал подсознательно, что помнил это слово, но сказать его не мог.

– Сотрясение мозга, – угадал Мак.

– Да, сотрясение. Разве от него есть лекарство? Как микстура может вылечить такое?

– Давай пока оставим эти вопросы.

Они доедали молча, каждый думал о своем. Бродяга смотрел на объеденные косточки кролика, которые он складывал на траву рядом с собой. Парень снова пытался вспомнить, что с ним произошло, но ничего не выходило.

– Можно мне еще? – вдруг спросил он.

Бродяга сидел сконфуженный и поглядывал то на последнего приготовленного кролика, то на Мака. Повязка на голове сползла на лоб и почти закрывала глаза. Охотник протянул руку к лежащей на траве палке, сдул лишний ворох с мяса и дал его Бродяге.

– Думаю, стоит поменять повязку, – сказал Мак.

Бродяга кивнул и с удовольствием. Он на секунду замешкался, не зная с какой стороны получше укусить зажаренную тушку.

Мак прошелся по своему маленькому огороду. Вырвал руками пучки травы, мешающие его посаженным растениям. Проверил, ровно ли стоят колышки, за которые будут цепляться помидорные кусты. Бродяга наблюдал за его размеренными шагами, парень хотел начать разговор, но не знал, как это лучше сделать. Охотник вышел из огорода с копной травы и выбросил её в кусты там, где начинался лес.

– Мак, что мне делать дальше?

Охотник не посмотрел в сторону парня, проходя мимо. Дверь в дом скрипнула.

– Ты приютил меня, выходил… – Бродяга разозлился на себя, что споткнулся на полуслове, он пытался отделаться от чувства неловкости. – Я же не могу жить у тебя вечно.

– Есть идеи?

– Я не мог же просто с неба свалиться, – Бродяга потер виски, голова снова начинала болеть, – ты говорил про город у моря.

– В этих краях есть только два места, где живут люди. Поселение охотников и город у моря.

Бродяга молчал.

– Как я и говорил, ты не можешь быть из охотников, я тебя там никогда не видел, и никто из жителей не слышал о парне с шрамом на плече.

Бродяга вздрогнул. «Шрам?» – пронеслось у него в голове. Он быстро потянулся к правому плечу, вытянул его из под рубахи и увидел розоватый рубец. Рваная полоска шириной с палец тянулась по всей внешней стороне плеча. Небольшая вмятина, ложбинка, которую будто проел червь. Бродяга провёл по ней пальцем. Через каждый миллиметр ощущалась тугая стяжка на грубо зажившей коже. «Шершавый», – подумал Бродяга.

– Почему ты потянулся именно к правому плечу?

Парень открыл рот от изумления. Потом медленно выдавил из себя:

– Не знаю, само как-то.

– Видимо, этим шрамом тебя наградили еще давно, в городе.

– Значит, ты думаешь, я оттуда?

– Я уверен

Бродяга так и сидел, держась за правое плечо. «Значит, вот так все разрешилось. Осталось только попасть в город, и я смогу все вспомнить», – мысли прервались.