Андрей Романов: Распланированная жизнь

Что случилось? Где я? Темнота, пустота, как-то слишком спокойно, умиротворенно хочется заснуть... Стоп! А кто я? Я, я... Не знаю! Нет, так не пойдет, я должен вспомнить! Чувствую, что это очень важно.

Я, я человек! Точно человек. А что это значит? Еще одно усилие, отозвавшееся во всем моем естестве звоном лопнувшей струны, и на меня обрушивается лавина образов и воспоминаний. Я вспомнил! Вспомнил! Я человек, студент, зовут Виктор Огурцов, учусь в экономическом, куда поступил со второй попытки, после первой, неудачной меня забрили в нашу доблестную армию. Ничем особым не выделяюсь, средний рост, нормальное телосложение, люблю погулять с друзьями.

А сейчас, похоже, я с друзьями и погулял, вот голова и раскалывается. Стоп, голова? А где она, где все? Проявившиеся воспоминания меня обрадовали, но теперь вместе с воспоминаниями я осознал и всю неправильность, и чуждость своего положения. Я ничто, в нигде, у меня нет тела, ничего нет, но я как-то мыслю, и это вовсе не последствия неумеренных возлияний, это я очень хорошо осознаю.

В отчаянной попытке разобраться, или скорее сбежать от действительности я вернулся к своим воспоминаниям, пытаясь сообразить, что же меня привело к такому положению. Помню гулянку, по поводу успешной сдачи сессии за третий курс, мы всей группой поехали на природу, шашлычки, озеро... А дальше? Ленка, давно на нее заглядывался, такая неприступная и гордая, но сегодня она была куда более раскрепощенной. Да было очень хорошо, она оказалась еще девочкой. Но это все не то, что потом? Я плавал, боль в ноге, желание вздохнуть, легкие горят огнем и пустота, эта пустота. Я умер? Умер!!! Но я не хочу! Как же глупо!!! Почему! Почему! Я не хочу! Не хочу этой пустоты, верните меня!

Не знаю, сколько длилась моя паника, но, в конце концов, все проходит. Я просто устал паниковать и кричать, на меня навалилась тоска, плавно перетекшая в покой и умиротворение, захотелось закрыть несуществующие глаза... А что такие глаза? НЕТ! Не позволю! Я и так умер, но не позволю этому ничто забрать еще и мои воспоминания. Может это и глупо, учитывая, что я нахожусь буквально в нигде, или в чистилище, хотя, что толку от терминов, когда тут ничего нет? Возможно, глупо, но я не хочу терять себя.

С целью борьбы с этим странным покоем, пытающимся забрать мою память, я стал пытаться вспоминать всю свою жизнь от начала и до конца, раз за разом, раз за разом, картинки образы, калейдоскоп красок, слова сливались в равномерный гул, хорошо, спокойно.

Наверное, на этом бы моя жалкая попытка сопротивления и кончилась, но видимо я и так держался за свою память достаточно долго, или это странное место решило избавиться от своей, не желающей забывать жертвы. А возможно просто пришло мое время, я не знаю механизма работы всего этого круга перерождений, но внезапно я ощутил нехватку воздуха, удушье, огонь в легких, очень ярко отразившийся в последнем воспоминании той жизни, заставивший проявится и всю остальную память, а потом меня обожгла боль. Болело все тело, да у меня появилось тело, вот какой-то просвет и глаза обжигает яркая вспышка света, зажмуриваюсь. Что-то охватывает меня со всех сторон, и я кричу от страха и боли, а еще от радости, я могу дышать, я жив, меня спасли!!! Усталость наваливается неимоверная, и я засыпаю, засыпаю не в том ничто, чтоб потерять свои воспоминания, а просто засыпаю, обычным человеческим сном.

Уже позже я понял, что меня никто не спасал, и очнулся я не в своем теле. Точнее то в своем, но новом, я стал младенцем, новорожденным. Тут на мой разум напало новое испытание, попытаться не сойти с ума от скуки, беспомощности и непонимания. Не знаю, возможно, это у всех детей так, или всему виной мои сохранившиеся воспоминания, но я почти не мог управлять своим телом, в глазах вместо нормальной картинки был сплошной калейдоскоп красок, а уши предавали какофонию звуков. Разве что, когда мне в губы утыкалось что-то теплое, я действовал правильно и наслаждался мягким вкусом молока. Но на самом деле все было не столь мучительно, поскольку я все время, за исключением кормежек спал, и потому слишком сильно не страдал от адаптации разума к новому телу.

Не знаю, сколько прошло времени, но в какой-то момент череда цветов перед глазами сложилась в привычную картинку, и когда меня в очередной раз стали кормить, я впервые рассмотрел лицо своей новой мамы. Красивая девушка, или даже девочка, черты лица ровные, нос остренький, губы пухлые, добрые. Слегка раскосые глаза, и красноватые волосы, или это у меня продолжаются непонятки с цветовой гаммой? Грудь кстати третьего размера и таааакааая мягкая. Знаете, когда видишь источник еды, вкус молока становится в десятки раз вкуснее, кажется, я за всю свою прошлую жизнь ничего вкуснее не ел!