коль должен я врагам служить.
– Как можешь ты тогда любить
меня? Я – англичанка.
– Что же
с того?
– Тебе страна дороже?
– С тобой разлука – тяжела,
но не могу любви я ради
сжигать все принципы дотла.
– Сейчас пугающи слова те.
Боюсь, погибнешь на войне,
О пережить то не смогу я!
И он сказал её целуя:
– Не бойся, Бэтти, на войне
Твоя любовь мне талисманом
да будет верным и охранным.
– И мне твоя – в другой стране.
Обиды позабыла все я.
– Прими на память обо мне
подарок скромный. – Ей на шее
Уильям застегнул колье.
– Тебя вовек я не забуду,
и без подарков.
На груди
в колье сверкали изумруды.
Красиво! Слов мне не найти.
– Камней мерцанье не сравнится
с сияньем глаз твоих.
– Уилл,
мне так никто не говорил.
– Видать, красавица – шутница!
Смеялся он. – Так нет обид?
– Забыты. – Бэтти говорит.
Тебе прощу, Уильям, всё я
И обстоятельство любое
Любви не может помешать.
– Всё то же самое сказать
могу тебе. Но, жаль, немею
я перед красотой твоею.
Скажи, не будешь против, Бэт,
когда узнаешь, что на ужин
я жду гостей?
– Конечно нет!
Поверь, о том вопрос не нужен!
Ты – у себя. – Сказала Бэт.
[Бэт]
– Какое множество карет!
– Встречать гостей – лакея дело. —
Сказал Уильям ей в ответ.
Съезжались гости к его дому.
Он от окошка взгляд отвёл.
[Уильям]
– Пора и нам спускаться в холл.
– Я представляла по-другому
сегодня вечер.
– Мы весь день
с тобою вместе были.
– Часто
зовёшь по стольку ты гостей?
– О, главный гость, поверь, сейчас – ты,
а тех пришлось позвать.
– Друзья по университету
мои разбросаны по свету,
давно не виделся я с кем.
Они приехали в столицу
Шотландии, чтоб поделиться
со мною новостями, Бэт.
– Мы встречу с ними не отменим?
– Велит их встретить этикет. —
Они спустились по ступеням.
В кругу друзей там де Шарон
стоял с какой-то хрупкой дамой,
среди иных нарядный самый.
– О, чудный вечер! – Молвил он. —
Знакомься, Вильям, – Катарина,
моя подруга, балерина,
Париж не знает равных ей.
– Я рада быть среди гостей. —
Она присела в реверансе. —
Мечтала о подобном шансе.
Целует Вильям руку ей.
Кудрявой, молодой брюнеткой
Она была, большой кокеткой.
Весьма собою хороша.
Под руку Августа держа,
Со всеми лордами беседу
она вела.
«Как вас зовут?» —
С восторгом спрашивали тут.
Не дожидаясь тет-а-тета
им дама молвит:
– «Катари»
Меня зови!» – Игривым взглядом
Она на всех смотрела при
надменном де Шароне рядом.
Он на неё, как на трофей,
смотрел, и хвастал меж друзей
с какой красавицей он вместе.
Она, как будто нет его,
себя вела, внимая лести
иных, не глядя на него.
Он не был никогда ревнивцем.
Менял танцовщиц на актрис.
И был готов всегда гордиться,
что оплатил их бенефис.
Уильям лишь смотрел на Бэтти,
Она же – на него. В глазах
Светилось счастье. В их беседе
любовь – и в жестах, и в речах.
– Уильям, даме нас представишь? —
Спросил маркиз де Лафайет.
– Конечно да! Элизабет —
Маркиз…
И с дамой Брюс МакТавиш
подходит к ним. Она, куря,
прошла надменна, элегантна.
Словами не бросалась зря.
Он с нею вёл себя галантно,
Но, всем казалось, что она
была девицей развлечений.
И платья белого тона
не изменили этих мнений.
Промолвил Брюс:
– Я снова, друг,
с войны вернулся в Эдинбург.
[Уильям]
– Как служба, расскажи, в Париже.
[Брюс]
– Три новых ордена. – Смотри же!
– Фортуна, видимо, щедра. —
Заметил Август де Шарон – все
расхохотались.
[Брюс]
– Что вы! Вовсе
Фортуна ни при чём.
– Ура!
За то поднимем кубки, если
не врёт нам Брюс. Да, старина? —
Сказал ирландец Патрик Лесли.
Лакей налил гостям вина.
Читать дальше