Вера Мельникова - Куда приводят сундуки

Наверху хлопнула дверь. Я была уверена, что меня сейчас попросят вон. Обидно, из своего же дома и – вон. Да ещё и обругают скорее всего. И к затерявшимся кошкам здесь отношение, кажется, не респектабельное…

– Почтальон? – раздался сверху мужской бас.

– Да! Но Вам сегодня пока ничего нет! – крикнула я.

Дверь над моей головой гулко захлопнулась, в моё враньё на сей раз сразу же поверили. Я стала подниматься по лестнице на второй этаж. Меня интересовала крайняя квартира слева. Моя. Никакого конкретного плана у меня не было. Хотелось просто посмотреть и увидеть. Что именно – я не осознавала… Наверное, искала подтверждение, что я не сумасшедшая, что моя семья может не волноваться за моё психическое здоровье. Хотя, вспоминая бабульку с авоськой, мне и так было понятно, что здравый смысл был сегодня на моей стороне. Однако, судя по тому, как самоотверженно она держала оборону дома, ей, наверное, казалось, что как раз на её…

Коридор второго этажа раньше завершался высокой двустворчатой дверью с двойными стёклами. Летом эти двери были всегда распахнуты, через них можно было свободно пройти на крышу парадного подъезда, что так обожали делать мальчишки нашего двора в отсутствии рядом взрослых. Самые отважные из них цеплялись за чугунные перила над козырьком подъезда, потом за кованое кружево под козырьком и перебирая босыми ногами по кирпичам, прыгали вниз, на булыжники, как маленькие обезьянки. Совершить обратный путь возможно было только при помощи товарища, подставлявшего дружеское плечо. Иногда мальчишки начинали с пути «обратно», не подозревая о том, что кто-то из жильцов читал наверху газету, выставив кресло на солнце, между раскрытых дверей. Тогда смельчак получал скрученной газетой по голове и исчезал под козырьком.

Дворник каждое лето просил отца заказать решётку на эту балконную дверь или спилить с козырька перила… Но папа любил мальчишек! Теперь никакого парадного подъезда – ни с перилами, ни без. Дворник порадовался бы.

Двери были, двойные, со стёклами. И они открывались по-прежнему. Сейчас в пространстве между дверей чернели прошлогодние листья. Слева от козырька бывшего подъезда должна меня ждать моя дверь. Замочная скважина отсутствует. Есть только красивая дверная ручка из гранёного стекла в латунной оправе. Я погладила ручку – нет, не помню её, но знакомству с ней рада…

Так, что дальше? Дверь… Я перекрестилась, глубоко вздохнула, шумно выдохнула и постучала. Я.

– Осторожно, тут заминировано, – услышала я за спиной.

Знакомая курсистка в шляпке, снимая перчатки, вопросительно смотрела на меня. – Вы меня преследуете?

– Не совсем…

– Да или нет?

– Если хотите – да. Вы всегда так резки в общении?

– В подобных случаях – всегда. Немедленно объясните мне, только очень чётко, что Вам от нас надо?

– Почему Вы говорите «от нас»?

– Потому что за этой дверью в данный момент находится моя мама. Ну?

– Понимаете, я очень давно жила в этом доме и вот в этой квартире.

– Насколько давно?

– Давно… В прошлой жизни… Я знаю, что это звучит по-идиотски…

– Но сейчас Вы живёте не здесь, я правильно понимаю? – девушка не меняла тона.

– Совершенно верно…

– Вот и езжайте на своё постоянное место жительства по месту вашей прописки.

– Подождите секундочку. Может быть, Вы разрешите хотя бы с порога заглянуть в квартиру? Возьмите мой паспорт, если хотите.

– Вы ненормальная. Убирайтесь вон. И не смейте больше нас беспокоить, ясно?

– Ирина, пусть она войдёт, я требую! – за моей дверью, украшенной чудесной стеклянной ручкой, послышался не менее грубый женский голос.

Мне стало страшно: сейчас будут бить… Вот бы козырёк подъезда с перилами вернуть на место – сиганула бы, не раздумывая, не смотря на принадлежность к дамскому полу.

В этот момент на лестнице показалась знакомая шапка-ушанка: округлившаяся авоська была до отказа набита картонными пачками самых дешёвых папирос, приплюснутыми сверху двумя вафельными тортиками и несколькими жестяными банками кошачьих консервов. Шапка уверенно надвигалась на нас.

– Нам лучше сюда, – быстро процедила сквозь зубы девушка и сама распахнула передо мной желанную дверь. Изнутри дверь запиралась на солидный железный засов, которые бывают, наверное, только в тюрьмах.

– Милочки, у вас всё в порядке, помощь моя не требуется? – скрипела за дверью старушка.

– Всё хорошо, спасибо! – прогремела в ответ девица.

– Ну и славно. А я пойду кушать буржуазные предрассудки. Может, к утру и разложусь окончательно. Если что – стучите в любое время.