Влада Билоус - Когда придёт Человек

Правда, борьба с чудовищами больше напоминала попытку потравить тараканов в квартире, ведь те все равно умудрялись выживать.

Женя увидел на экране лицо женщины, ночью лежавшей на секционном столе. Он узнал её. Парень и не думал, что настолько тесно приблизился к правительству.

– Правоохранители предупреждают: не ходите по улицам в одиночестве, держитесь людных мест и помните номер полиции 222. А теперь новости спорта…

Женя подтянул плед ближе к подбородку.

Рядом на диване дремала мама, и от этого должно было стать как-то спокойнее. Возможно. Но страшный сон всё никак не забывался.

Парень укрыл мать пледом и пошел к себе.

Министр внутренних дел Максим Кравец всегда носил синие костюмы. Покойная жена Лия говорила, что синий подчёркивает глубину его тёмно-карих глаз, и министр уже почти тридцать лет следовал этому совету.

– Смотри, дорогая моя, – сказал он сидевшей перед ним анархистке. – Это следователь ГСБ, – Максим положил перед ней фотографию. – Зовут его Николай Минин. Он заезжает иногда в Восьмёрку, ошивается в районе, затем ужинает в ресторанчике недалеко от бюро. Когда вы пару ночей назад вышли охотиться, вас засекли. И это дело теперь расследует Минин. Его нужно припугнуть. Иначе он вас и… – Максим кивнул, – и меня может, мягко говоря, раскусить, – мужчина развёл руками. – Но припугнуть! Не убить его. Понимаешь? – и он улыбнулся.

Девушка кивнула и взяла со стола фотографию.

Когда она вышла, Максим откинулся в кресле. Если бы не он, ГСБ давно бы переловила всех анархистов.

Легенды про Человека со светлым именем были частью школьной программы. О нем знали с детства. Кто-то называл его ангелом, кто-то бесом, о нем говорили даже как о птице, которая умирает и возрождается. Но в одном факте легенды друг другу не противоречили – Человек со светлым именем приносил конец этому миру.

Говорили, что он появлялся, когда противостояние между людьми и чудовищами доходило до крайней точки: приходил с огнем за спиной, с огнем во взгляде, с огнем в деяниях. Но вместе с тем он очищал мир, сжигал его до основания, вызывая страх и благоговение.

Жене приснилось его детство. Он маленький живёт на каникулах у дедушки с бабушкой в селе. Смотрит на фрески в церкви, где изображен этот Человек, проводит по ним своими тонкими детскими пальчиками, а потом руки его опять начинают накаляться, Женя в секционной, огонь из его рук сжигает стол, а потом поглощает и его самого.

За две ночи, что у него были выходные, кошмар повторялся несколько раз и в различных вариациях. И пока Женя спал, парень не мог понять, что уже видел этот сон, что это просто картинка в его сознании. А когда просыпался, чувствовал лишь ошалелое биение сердца.

– Сынок, опаздываешь, – в комнату заглянула мама. Её пушистые светлые волосы были собраны в пучок на самой макушке.

Уже через полчаса, сжимая в руках пакет с обедом, Женя протискивался сквозь утреннюю толпу на автобусной остановке. На практику в больницу он действительно опоздал – студенты, переодетые в халаты, стояли возле кабинета, ожидая, пока преподаватель выйдет к ним.

Женя присоединился к группе в числе последних.

Он был на обеде в больничной столовой, когда ему позвонили.

– Санитар, узнал? – это был Вознесенский. Женя жевал гречку, придерживая телефон возле уха плечом. Сидевшие рядом с ним Ваня, Артём и Алёна прислушались. А Саша продолжил: – До меня вот какая мысль дошла: отметить тебе такую прекрасную должность надо. Пойдем сегодня с нами ужинать? У нас есть прекрасное традиционное место.

Женя отвел взгляд в сторону и посмотрел на друзей, задумываясь.

– Пить? – спросил он.

– Дорогой Женя, у нас сегодня смена! Какое пить? Просто поесть лапши. Как тебе? Давай. Я, Рома, Петрович и ты. Рядом с работой, в пяти минутах.

– Ну, я не знаю, я хотел подрема-…

– Да дава-а-ай, – перебил Вознесенский. – Все равно ты на работу заранее припираешься. Нам надо друг друга и вне Восьмерки узнать. Рома мне он вообще о тебе все уши прожужжал. Хочу, говорит, пообщаться, хороший человек…

Тут по ту сторону трубки послышался возмущенный голос Романа: «Да что ты мелешь вообще!», затем звуки возни и победное: «Дай сюда!».

– Алло, – сказал Роман.

– Привет, – сказал Женя и улыбнулся. Алёна, увидев эту улыбку, насторожилась.

– Я просто подумал… Мы… с Сашей подумали, что тебе будет круто с нами… со все-ми, – последние два слова он выделил, говоря их, по-видимому, Вознесенскому, – со всеми пообщаться… Вот. Сегодня в шесть. Там ресторанчик есть в нескольких домах от Восьмерки. Ну как?