Джон Бьюкен - Охотничья башня. Серия «Семнадцатый отдел»

– Теперь выкладывай, – велел Херитидж.

Дугал снова опустился на коврик перед камином. Он был явно доволен, оказавшись в центре внимания.

– Сегодня с утра, – неторопливо начал он, – я забрался в этот дом.

– Да ты отважный парень! – сказал Херитидж. – И что ж ты там увидел?

– Я забрался внутрь этого дома, да только не с первой попытки. И даже не со второй. Я сыскал угол, где меня никто не застукал бы, коли только нарошно туда б не заявился и попробовал влезть по трубе в окно. Но ветер так задувал, что я едва шею себе не свернул. Тогда я спопробовал через крышу, но там не было окон. Так что я влез через угольную яму. Вот почему вы, небось, думаете, будто я не очень уж чистый-плотный.

Терпение Херитиджа было почти на пределе.

– Мне дела нет, как ты вошел. Что ты увидел внутри, маленький ты дьявол?

– Внутри того дома, – медленно произнес Дугал, и в голосе его послышалось сожаление, как будто он собирался рассказать о грудах золота и стерегущих его бандитах, но не хотел врать, – внутри того Дома нету ни фига, окромя двух женщин.

Хэритидж с серьезным лицом присел на корточки рядом с Дугалом.

– Опиши их, – потребовал он.

– Одна из них – старуха, прямо как вот эта, – Дугал мотнул головой в сторону кухни. – Она даже головы не подняла, когда я влез.

– А другая?

– О, просто девчонка.

– Да, но какая она была?

Дугал, казалось, подыскивал подходящие для ее описания слова. И он нашел их – в популярной песенке:

«Она – вторая Грета Гáрбо,

И ее прекрасней нет!

Блонд она, как Грета Гáрбо,

И одета в креп-жоржет!»

И, нисколько не смутившись под яростным взглядом Херитиджа, он продолжил:

– Она либо англичанка, либо вообще черти откуда, потому как она не могла спонять, что я сказал, а я ни черта не разбирал ее говор. Но я спонял, что она поздоровкалась со мной. Она была вроде как напугана, но виду не подавала. Я спросил, могу ли я сделать для нее какое-нить доброе дело, а она, когда поняла о чем это я, ужасно взволновалась и спросила, видал ли я в саду мужчину – такого большого, с желтой бородой. Я так смекаю, что она не знала, как его кличут, или, может, не хотела мне сказать. Старуха смертельно боялась, я это сразу понял, хотя она и лопотала не по-нашему. Этот Лин с приятелями пугал их обеих до чертиков, и я только начал докладывать, кого приметил в саду, как за дверями послышались шаги того хромого. Дамочка хотела спрятать меня за диваном, но я не дурак попадаться в такую ловушку, поэтому я выскочил в другую дверь, скатился по черной лестнице в кухню и дал деру через яму для угля. Черт, они меня там почти споймали!

Дугал вскочил на ноги.

– Мне щас надо в лагерь, чтобы отдать приказы на утро. Я еще вернусь к тому Дому, потому что это уже личный бизнес – драчка «Крепких Орешков» с паскудниками, что пугают женщин. Вопрос в том, пойдешь ли ты со мной? Помни, что ты побожился! Но если струсишь, я не обижусь, хоть и не совру, если скажу, что буду рад компании. Твоей-то уж по-всякому, – кивнул он Херитиджу, – а вот он… старый Макканн, небось, и не пролезет в угольную яму-то…

– Ты, малолетний преступник, с чего это ты решил, что мы отправимся с тобой?! – возмутился Диксон. – Нельзя вламываться в чужие дома! Это работа полиции!

– Как хочешь, – пожал плечами Дугал и посмотрел на Херитиджа.

– Я иду с тобой, – быстро сказал тот.

– Тогда утром сделай вид, будто нюхаешь цветочки возле речки Гарпл. Я тебя там сыщу и дам парочку приказов.

Без лишних слов Дугал скрылся за занавеской, попрощался с миссис Морран, и через секунду наши двое услышали, как хлопнула задняя дверь.

Поэт сидел неподвижно, зажав голову ладонями, а Диксон в сильном беспокойстве расхаживал туда и сюда по кухне. Он даже забыл зажечь трубку.

– Вы же не станете подчиняться этому оборванцу? – рискнул спросить он.

– Я обязательно должен попасть завтра в этот дом, – ответил Херитидж, – и если он сможет показать мне туда дорогу, тем лучше. Он, похоже, парень решительный. Много их таких у вас, в Глазго?

– Хватает, – кисло ответил Диксон. – Послушайте, мистер Херитидж… Вы не вправе ожидать, что я стану забираться в чужие дома только потому, что меня попросил о помощи какой-то голодранец. Я респектабельный торговец… по крайней мере, был таковым. Кроме того, я приехал сюда отдыхать, а не влезать в чужие дела!

– Поступайте, как хотите. Только, понимаете ли, я почти уверен, что в этом месте – моя знакомая, а даже если это и не так, то все равно там женщины в опасности. Если хотите, мы попрощаемся после завтрака, и вы можете отправиться дальше, как если бы никогда не сворачивали на этот проклятый мыс. Но я должен остаться.