Эль Стравински - Имеющая право молчать

– Тише… – Лиам поднес указательный палец к губам и кивнул в сторону соседнего пригорка.

Мы все застыли, напряженно всматриваясь в коричневато-бежеватый пейзаж.

Низкорослый куст ямши задрожал и где-то внизу, из-под сухих веток, пробилась хитрая белая мордочка. Угольные глазки-пуговки насторожено осмотрели близь-лежащую территорию и попутно обнюхав усыпанный ягодами куст, пушистое чудо выбралось наружу из своего укрытия.

Это был самый милый зверек, которого я когда-либо видела! Молочно-белая шерстка делала его почти незаметным на фоне вековечных песков. Мелкие, цепкие лапки были хорошо приспособлены к пустынной жизни. А несоизмеримо огромные уши, мелко подрагивая, служили своеобразным инструментом выискивания съедобной живности. Утренняя охота фенека была в самом разгаре. Собственно, как и наша. Проследив за взглядом пустынного лисенка, мы тоже заметили мелкую песчатку, копошащеюся в теплом песке.

– Это наш шанс поймать фенека, – заговорщицки шепнул Лиам, – он сейчас сосредоточен на песчатке и нас не заметит. Подбирайтесь с подветренной стороны. Кари, обходи из-за кустов. Имани, начни заход с дальней тропы, – Лиам деловито раздавал нам указания. И что удивительно, его хотелось слушаться. Определенно стратегическая подготовка – это его стихия.

Рассредоточившись, мы заняли свои позиции. Тем временем фенек вплотную подобрался к песчатке и выжидал удачный момент для прыжка. Вторя повадкам зверька, мы тоже готовились к финальному рывку.

Солнце уже почти взошло, обещая принести по истине жаркий и душный день. Фенек тоже почувствовал нарастающую мощь нового дня, и будучи ночным животным, перспектива провести утро на жаре его точно не радовала. Поэтому обмахнувшись напоследок ушами-опахалами (которым я уже завидовала), лисенок с силой оттолкнулся задними лапами и приземлился прямо на песчатку, обхватывая ее мощными передними лапками.

В ту же секунду мы одновременно ринулись из своих укрытий, питаясь застать зверька врасплох и ухватить за пушистый хвост. Но мелкий хитрюга молниеносно среагировал на наш пассаж. Выпустил добычу из лап и драпанул на самый верх бархана, оставив после себя лишь узкую дорожку следов на песке.

– Нееееет… – простонала запыхавшаяся Имани, – Мелкая тварь… удрал-таки.

Лиам же разошелся заливистым смехом валяясь в песке:

– Эта мелкая проныра обвела нас вокруг пальца! Расходимся, думы.

Я же так и застыла на полпути, не зная, что делать дальше. Ну хоть увидели зверька и на том спасибо. Видимо, не доросли мы еще, чтобы тягаться с мелкой хитрюгой.

– Так, хватит принимать песчаные ванны, горе-охотник, – подавая руку другу, не смогла удержаться от шпильки, – Уже и так поздно. Фабрика скоро откроется.

Утомленные и разочарованные неудавшейся охотой, мы плелись к городу. Не знаю почему, но мне захотелось обернуться, последний раз окинуть взором поле проигранного в сухую сражения. И каково же было мое удивления, когда я увидела ушастого зверька, нахально прогуливающегося вдоль дороги. Он словно издевался над нами и всем видом демонстрировал свое пушистое превосходство.

Работу на шахте отец считал делом чести и долгом всей Трибы Свортонов. Добыча апейрона, казалось, занимала все его мысли. Он днями и ночами пропадал на копях, практически не уделяя времени матери и нам, двум совсем еще мелким сыновьям. Когда я подрос, отец часто начал брать меня с собой в качестве подмастерии. Рассказывал, как правильно взвешивать, распределять и вести учет добычи. По всей видимости, у меня не плохо получалось, так как я все дольше и дольше засиживался в счетном отделе. Это и стало в итоге моей работой. Повинностью перед Трибой и Триумвиратом.

– Лиам, да осветят Ваш день Изначальные! – миловидная канцеляристка поприветствовала меня при входе на фабрику. Мы с ней часто здесь пересекались, но ее имени я так и не запомнил и сейчас судорожно перебирал в голове все возможные варианты (но пока тщетно).

– И тебе светлого дня! – надо же как-то выкручиваться, общепринятого приветствия в таком случае было вполне достаточно.

– Я сегодня Вам занесу документы на подготовку к перевозке новой партии. Дум Свортон уже все подписал, – замурлыкала девушка, глядя призывно прямо мне в глаза.

«Лини, точно», – наконец-то из недр памяти всплыл нужный мне вариант и еще некоторая совершенно лишняя информация. Было заметно, что девушка любила откровенные наряды и, похоже, их ценителей в мужском лице тоже. Свои чары она каждый раз пыталась применить на мне, и я, сказать по правде, начинал бояться ее упорства. Глуповато заулыбавшись в ответ, меня словно ветром сдуло с проходной.