Мы тронулись в путь. Хавасы получили приказ следовать на отдалении, чтобы привлекать поменьше внимания.
Мы пришли на тот самый угол, где вчера вечером встретились с бежавшим человеком. Гулям тоже вспомнил это место. Отсюда вести должен был я. Найти дом было делом несложным. Дверь оказалась заперта. Мы постучали. Нам никто не открыл.
— Они испугались, — сказал кади. — Они нас заметили и попрятались.
— Не думаю, — возразил я. — Один из этих людей встретился мне, когда я шел с Али Манахом. Он видел, что дервиш арестован и дело провалилось. И он предупредил остальных.
— Тогда ворвемся силой!
Вокруг стали собираться прохожие. Кади приказал хавасам рассеять толпу. Затем дверь попросту выломали. Я признал длинный коридор. Полицейские обшарили все помещения — никого. Все говорило о том, что обитатели дома спешно спасались бегством.
Я искал место, где лежал связанный. Вернувшись во двор, услышал, как кади затеял новый разговор с Али Манахом. Он поначалу боялся, что в доме кто-то окажется, но страх исчез вместе с теми, кому удалось улизнуть. Мне пришлось все повторить — показать место, где он сидел рядом со мной и куда они тащили меня связанного.
— Ты не признаешь этот дом? — спросил его кади.
— Нет.
— Ты здесь никогда не был?
— Никогда в жизни!
Тогда чиновник повернулся ко мне:
— Не может же парень так врать! Я начинаю думать, что ты ошибаешься.
— Но тогда ошибается и Исла, видевший его в Стамбуле!
— А разве такое не случается? Многие люди весьма похожи. Этот рыбак из Инедже может оказаться невиновным.
— Давай отойдем в сторонку, кади.
— Зачем?
— Мне надо тебе кое-что сказать, что не предназначено для посторонних ушей.
Он пожал плечами и сказал:
— От этих людей у меня нет секретов!
— Ты хочешь, чтобы они услышали слова, которые будут малоприятны для твоего слуха?
Он приосанился и произнес строгим тоном:
— Ты не осмелишься сказать ничего такого, что бы я не хотел услышать! Но я пойду тебе навстречу и выслушаю тебя. Отойдем.
Он сделал несколько шагов в сторону. Я последовал за ним.
— Отчего ты сменил свое отношение к этому делу, кади? Как ты можешь думать о невиновности этого человека, в вине которого ты до этого не сомневался?
— Я убедился в том, что ты заблуждаешься.
— Нет, — возразил я. — Это не я заблуждаюсь, а ты, кади!
— В чем же? В том, что он рыбак?
— Нет, во мне. Тебе очень хотелось завладеть содержимым кошелька. Это не удалось, и теперь преступник оказался невиновным.
— Эфенди!
— Кади!
Он состроил гневную мину и сказал:
— А ведь я могу тебя арестовать за твои слова!
— Оставь свои потуги. Я гость этой страны и лично ее правителя. У тебя нет власти надо мной. Я утверждаю: Али Манах признается во всем, едва ты назначишь ему палки. Я не хочу давать тебе указания, но дома в Германистане расскажу, что подданные султана образцово выполняют свои обязанности.
— Як таковым тоже отношусь и докажу это!
Он вернулся к остальным и спросил арестованного:
— Ты знаешь такого Доксати?
Али Манах побледнел и ответил заплетающимся языком:
— Нет, я никогда не был в Эдирне.
— И он тебя не знает?
— Нет, он же меня никогда не видел.
— Он лжет, — вмешался я. — Докажи ему это, кади. Я настаиваю, чтобы сделать очную ставку, для того… Стой! Назад!
Совершенно случайно, произнося последнюю фразу, я поднял глаза. Мы находились во дворе, со всех сторон окруженном домами. Там, куда я посмотрел, имелся балкон с деревянными решетками, между ними были просунуты и уставлены на нас два ствола: один смотрел прямо на меня, а второй на арестованного, как мне показалось. Я бросился в сторону и затем к входу, ища там укрытия. В тот же момент раздались два выстрела. Раздался громкий крик.
— Аллах-иль-Аллах! На помощь!
Крикнул один из хавасов, упавший на землю, сразу же окрасившуюся в алый цвет.
Одна из пуль явно предназначалась мне. Еще миг, и я был бы убит. Штуцер уже разряжался, когда я отпрыгнул, и стрелявший перевел ствол на хаваса, стоявшего рядом. Пуля угодила ему в голову.
Вторая же пуля достигла цели — Али Манах распростерся мертвый.
Через мгновение я был уже на деревянной лестнице, ведущей к балкону. Действовал я по мгновенному импульсу. Следом за мной несся Халеф. Коридорчик поворачивал к балкону. Запах пороха еще держался в воздухе, но никого не было. Мы обследовали комнатушки, больше напоминавшие тюремные камеры. Непонятно, куда могли испариться двое людей! Их явно было двое, ведь я четко видел блеск двух стволов!
Читать дальше