Александр Гриневский - Истории с приставкой «ГЕО»

***

Да… Вадим любил поорать. Особенно когда не в настроении.

Помню, как-то сворачиваем лагерь. Вадим не в духе. Сначала ходил, бурчал, что всё делаем не так, не правильно – встаем поздно, ничего не успеваем.

Дальше – хуже.

– Кто так палатку свертывает? Работничков Бог послал! Руки из жопы растут! Чай опять переварили! Ничего поручить нельзя.

Распаляется. Покрикивать начал. Все понимающе показательно суетятся, свертывая лагерь.

А Серёга, он всегда с утра был тяжел на подъём. Есть такие люди – просыпаются в отвратительном настроении, всё не так, белый свет не мил. Эту особенность все знали и обычно до завтрака, пока не расходится, его не трогали. Ну есть у человека такая беда – не мил ему с утра белый свет.

Так вот, Вадим укладывает скарб в резинку и орет на тех, кто копошится на берегу, подтаскивая вещи. Серёга угрюмо в одиночестве сидит у догорающего костра, допивает свой чай. Рабочая атмосфера, одним словом.

Собрались. Осталось сунуть в лодку костровые рогатины и перекладину – мы их с собой возили, чтобы на следующей стоянке не тратить время на вырубку новых.

– Сколько можно возиться? – разоряется, уже сидя в лодке, Вадим. – Ползаете, как сонные мухи! Всё, поплыли! Сережа, хватит чаи гонять – лопнешь. Ну, работнички! Эти палатку толком свернуть не могут, этот чаи тут распивает, когда плыть давно пора. Давай рогатки!

Мрачный Серега поднимается и с остервенением швыряет костровую перекладину в сторону лодки с сидящим в ней Вадимом. Брошенная перекладина с легкость прошивает насквозь туго накаченный баллон лодки. Громкий хлопок и шипение вырвавшегося наружу воздуха.

Точно в десятку!

Картина Репина «Не ждали»!

Немая сцена, лишь пробулькивают в воде пузырьки воздуха, вырывающиеся из умирающего баллона уже накренившейся на один борт лодки. И… удивленно озадаченное лицо замолчавшего Вадима.

***

Зима, мороз, холод собачий. Архангельская область, засыпанная снегом тайга. Стационарный гидрометрический створ, одинокая рубленая изба на берегу, занесённая снегом по окна.

Река, почерневшая от злобы, вязко течет, вода парит на морозе.

Вадим в белом полушубке, подпоясанный ремнем, в унтах, высокий, голенастый, давая командным голосом последние указания мужикам, идущим гуськом вслед за ним по протоптанной в глубоком снегу тропинке, неспешно направляется к берегу, где болтается на темной воде оранжевая резинка.

Вадим развозит по точкам «полевые» – надбавку к зарплате за полевые работы. На плече болтается сумка, набитая деньгами под завязку.

Идет, не оборачиваясь, продолжая беседовать с провожающими его мужиками.

Хлипкие мостки.

– Так что, мужики, я на вас надеюсь… Давайте без пьянки и без халтуры, – Вадим, потеряв бдительность и свою обычную собранность, расслабленный начальственным величием раздачи столь ожидаемых денежных пособий, делает размашистый шаг, опираясь ногой на баллон лодки. Тот резко ныряет вниз и в сторону. Нелепо взмахнув руками, Вадим плашмя рушится в вязкую ледяную воду.

Застывшее идиотское изумление на лицах провожающих.

Слава Богу – не глубоко. Вадим выныривает, неуклюжим медведем выбирается на берег, молча расталкивает ошеломленных мужиков и огромными скачками несется по тропинке к дому.

По воде вдоль берега размытым блином плывет шапка-ушанка.

В жарко натопленной избе, в черных до колен «семейниках», в отвисшей майке за столом сидит, сверкая лысиной, Вадим, дует горячий чай из кружки, а над его головой по всей комнате паутиной натянуты веревки. На веревках болтаются переломленные надвое купюры – трешки, пятерки, десятки – словно новогодние флажки, навевая своей пестротой праздничную атмосферу. Вадим сушит казенные деньги.

***

Я про Вадима такую байку слышал… Взял он как-то на работу мужика, местного, на время полевого сезона. А мужика этого в пятидесятые посадили, и оттянул он полную пятнашку. Вадима это почему-то не испугало…

Да в общем, дело-то не в этом.

Ну так вот, мужичок этот коммуняк ненавидел люто. Вадим, как ты знаешь, тоже их на дух не переносил. Тайга, костер, задушевные разговоры… Мужик и открылся – говорит, мол, мечта у меня есть: памятник Ленину, что на площади в поселке стоит, взорвать! Вадим ему спокойно: «Зачем взрывать-то? Ты к машине тросом его подцепи, и по газам.»