Александр Гриневский - Кыш, пернатые!

© Гриневский А., текст, 2022

© Ренева М., иллюстрации, 2022

© Рябухина О., фотографии, 2021

События, случившиеся в наше время, в Москве, в Ростокино, постепенно захватывают новые пространства нашей страны и выходят за ее пределы в бескрайние степи Монголии.

Основной сюжетной идеей становится обострившееся неприятие всего чуждого, непонятного, необычного. И как следствие, очевидная назревшая неизбежность разделения человечества на прежнее и новое. Раздел проходит по человеку, живущему понятной обычной жизнью. Отбирается привычное существование – взамен же дается красивая, непрактичная абстракция, реализуемая в образе полёта. Человек становится крылатым.

Автор поднимает вопрос сосуществования: будет ли найден компромисс или две ветви человеческого развития разойдутся?

На крылатых охотятся «ловцы», их преследуют компетентные органы, их пытаются втянуть в политические акции и запрячь в полукриминальный бизнес. Но приспособить новую возможность человека, летать как птица, никаким структурам не удается, потому что приспособить новое к старому невозможно. Это уже новый виток, требующий иного подхода.

Мистическое начало здесь – не цель, а средство, помогающее раскрыть потаенные глубины человеческой души. Сочетание этого с созданием глубоко оправданных психологических образов героев и полноценного художественного мира произведения делает роман Александра Гриневского «Кыш, пернатые!» несомненно достойным участия в конкурсе литературной премии «Большая книга».

С. А. Надеев

Главный редактор журнала «Дружба народов»

«На берегу крохотного озерка, свернувшись калачиком, накрывшись крылом, как одеялом, спал человек. Был он голоден, гол и грязен. И был крылат … »

Что делает человек, когда лишается рук, и на их месте вырастают крылья? Мне кажется, что герои романа по-новому восприняли свою жизнь, по-другому взглянули на тех, кто с ними рядом, осознали, что нужны только самим себе и своим близким.

«Нет в этой жизни никакого смысла, кроме её проживания» – есть в романе «Кыш, пернатые!» другой смысл, кроме фантастичности сюжета и затеянного приключения.

Читая, ловила себя на мысли, что уже узнаю слог автора: он резковат порой, иногда обрывист, а бывает и необычно нежен и певуч, когда дело касается описаний природы и чувств между мужчиной и женщиной. Как всегда, это и происходит в произведениях А. Гриневского, напряжение нарастает к финалу, и тогда наступает невероятное облегчение, и долго ещё остаётся с читателем ощущение сопереживания и обретённого покоя.

Аппельганс Екатерина

Филолог, библиотекарь, автор интеллектуального контента

Мне понравилась тема и её реализация. Это очень талантливо. Собственно, на этом можно было бы и закончить, потому что всё остальное – незначительная вкусовщина.

Два раза я думал, что угадаю, чем сейчас всё закончится, но при этом самого очевидного и единственно возможного конца не увидел. Зато почувствовал общую атмосферу какого-то апокалипсиса или даже уже пост – при том, что никакого апокалипсиса нет и в помине. Ну и фирменный переход в финале из одного мира в другой, опять отлично написанный.

Виталий Полосухин

Российский писатель-прозаик, сценарист

Деревья – они же как люди: болеют, умирают… Правда, живут дольше. Но ведь не двигаются. На месте стоят. Это хорошо – стоять? Так надо? Жить дольше будешь?

Если мимо магазина, автостоянки, библиотеки, потом между домов невнятных, то – к гаражам, и узкая тропа между ними, загаженная, мусором заваленная, и в глухой забор упрёшься, которым Собянин все железки огородил, а там дыра, свободолюбивым народом прорублена, топорщит рваные края. Рельсы веером, и гравийная насыпь под ногами. Перемахнешь, оглядываясь, чтобы поездом не смело, – и ты в Лосинке.

Не надо заходить далеко. Здесь же, на насыпи сесть, она ве́рхом идет, железка внизу, под ногами. Пенёк выбрать. Грязные они по осени, в грибах каких-то, в плесени – обтереть и усесться. Банки с пивом – в траву у ног. А теперь смотреть.

Сидеть на насыпи, глотать пиво из банки, ощущая металлический привкус, захлёбываться пузырьками и смотреть на поезда, как проносятся мимо.

Люди за окнами – стремятся куда-то, живут… Им кажется, что живут…