Алаис - Мудрость и величие. Часть 2

– Идею подал Суртаз. Он рассказал, что в его мире была возможность создания… хм… он называл их призраками. Странные существа, у нас таких нет. По крайней мере – ни об одном я не слышал. И это, пожалуй…

Слова бывшего подселенца прерываются глухим стоном бывшего коменданта.

– …к лучшему, – как ни в чем не бывало, продолжает Альд. – Не знаю, что Суртаз подразумевал под бестелесностью, но с его слов мне удалось понять, что встреча с любым таким существом – сомнительное удовольствие…

Раздается тихий сухой хруст. Снова стон. Я чувствую, как усиливается отток энергии – похоже, заработала регенерация сэра Алонта.

– Собственно, отвечая на твой вопрос…

Альд снова замолкает, прерванный звоном металла о металл. Раздается тихий скрежет, о происхождении которого я предпочитаю не задумываться.

– Главная проблема посмертной формы зомби – полная или частичная потеря памяти и самосознания. Искажается восприятие окружающего мира, теряется часть навыков и способность отдавать отчет своим поступкам. Разум становится… примитивным… Этим зомби отличается от лича, полностью сохраняющего черты своей личности в посмертии. По крайней мере, в первое время…

Отстраненность в голосе бывшего подселенца сменяется задумчивостью. Будто вместе с рассказом он одновременно размышляет над какой-то сложной загадкой.

– Умерец от зомби отличается тем, что сохраняет самосознание и память… Но личем не является, так как не использует некромантию для поддержания целостности своего тела. Поэтому он более уязвим к внешнему воздействию, и его довольно просто упокоить – как мертваря или любую другую нежить.

– Кстати, о мертварях, – в кои-то веки долгая и пространственная лекция Альда меня не раздражает, так как помогает отвлечься от происходящего. – Почему ими становятся даже довольно сильные некромаги? Разве они не должны стать личами?

– Причин на самом деле довольно много. Но основных – три. Это смерть в бессознательном состоянии, недостаточная подготовка или нежелание умирать. Собственно, правильно проведенная пытка позволяет обойти две из них.

– Не понимаю… – забывшись, я качаю головой и краем взгляда замечаю темное пятно на полу. Оно медленно растекается и скоро вот-вот доползет до края моей мантии. Отодвигаюсь и снова отвожу взгляд.

– По словам Суртаза, создание призрака подразумевало долгие пытки для того, чтобы мучительная смерть заставила человека навсегда обозлиться на всех живых. Под управлением опытного некроманта его душа становилась опасным оружием.

Липкий страх во мне уступает место всепоглощающей жалости. Не знаю, слышит нас сэр Алонт и хочет ли, чтобы все наконец закончилось, но самой мне этого определенно хочется.

– Мы же сейчас делаем не призрака, так ведь?

– Да. Хотя Суртаз в свое время пытался, – в голосе Альда проскальзывают стальные нотки, – ничего не вышло. Потому что нужен был еще какой-то артефакт, который не удалось воссоздать. Но для появления умерца он не требуется. Нужны трое подготовленных людей. Сведущий в пытках человек помогает будущему умерцу избавиться от страха смерти…

О да, очень действенная помощь.

– …присутствие опытного лекаря позволяет оставаться ему в сознании, а некромант-воскреситель следит, чтобы обретение посмертной формы прошло гладко и без происшествий. И, если требуется, использует кое-какие стабилизирующие чары…

– А ты, получается, – у меня вырывается нервный смешок, – делаешь все за троих?

– Получается, что так, – звучит спокойный ответ.

Снова звенят инструменты. Раздается тихое похрустывание и долгий мучительный стон старика.

– Сожалею, Алонт, но умирать вам пока что рано…

Альд принимается бормотать смутно знакомое заклинание. Вслушиваясь в эту причудливую скороговорку, я понимаю, что это исцеляющие чары.

Точно. Их подселенец использовал для лечения истерзанного упырем мальчишки – еще по осени. Как же давно это было…

– Шиз, перераспредели энергию, направь ее мне. Похоже, у кое-кого появились иные планы на посмертие.

Чувствуя, как возвращается нервная дрожь, я выбрасываю из головы все посторонние мысли и концентрируюсь на изменении потока. Задача оказывается неожиданно сложной. В какой-то момент у меня возникает ощущение, будто чьи-то сильные и цепкие руки держат мои запястья, я вздрагиваю и пытаюсь вырваться и…

…обнаруживаю себя в дальнем углу комнаты, под самым потолком. А внизу…

Ох, Шиза, отвернись, не надо на это смотреть.