Олег Губайдулин - Палач демона

Колдунов самодержец преследовал, но, говорят, сам со своими соратниками, и тем же советником Брюсом занимался магией, алхимией и астрологией.

Официально в России за чародейство перестали преследовать лишь в XIX веке. Власти объявили все это невежеством. Но мало что изменилось…

– Значит, колдуны действительно существовали? – спросил Серов.

– Ясен пень! – довольно рассмялся Макар Аристархович. Ведуны всегда были очень старыми, но при этом очень живучими. Они могли без устали преодолевать большие расстояния, могли не плохо «приложить» своего обидчика далеко не как старики. А так же они были неимоверными долгожителями. Старик- ведун запросто переживал и молодого вождя племени, а так же его сына и даже внука…

Почему, спрашиваете? Да потому, что ведуны никогда не работали и не истощали себя физически, как например, крестьяне. Они жили в лесах, фанатично следили за своим телом и здоровьем, питались только хорошей пищей, которую, кстати, добывали себе сами.

– Скажите, а тот самый молодой человек, которого вы, как мне показалось, не слишком то и жалуете, тоже ведун? – обратился к Инюшину Глеб.

– Да черт его знает, – прозвучало в ответ. Может, да, но могет быть и нет!

– А где он скрывается? – почесал ухо Арно.

– Бывало, видят его то в склепе, то в старом имении, – ответил хозяин. Да вы и сами рассказывали, как в склепе с ним встречались. Однако, по-моему, скрывается он, в лесу, кажется…

А что вы задумали? – Макар Аристархович с любопытством взглянул на гостей.

– Нам необходимо с ним поговорить, – ответил за всех Серов. Я, как следователь, должен допросить его.

– Ну, это уж, без меня, пожалуйста! – махнул рукой Инюшин. Мне пока и на этом свете неплохо! И поочередно оглядев присутствующих, хозяин дома тихо произнес: " Опасный он, любимец деда-зверя, ведь и сам он – зверь!»

– Кто же таков, незнакомец этот? – пристально глядя в глаза Инюшина, – спросил Арно.

– Родня твоя, интурист… – усмехнулся тот. Наверное… Вы с ним похожи, как две капли воды, но кем именно он тебе доводится и приходится ли родственником вообще, того я не ведаю… Зато точно знаю, кто с ним иногда по душам общается.

– Кто?! – вразнобой загомонили гости.

Алексей Иваныч, егерь наш, – ответил Макар Аристархович. Меньшиков его фамилия. Хотите, к нему вас отведу? Все трое дружно закивали.

– Но учтите, путь до его сторожки, не близкий, – предупредил гостей Инюшин. Сейчас соберусь и – айда! Сложив рюкзак, хозяин указал своим собеседникам на дверь: " Ну, пошли, что-ли?» Возбужденно переговариваясь, Серов, Артемьев, Готье вместе с пенсионером вышли из дома.

– Куда вы, Макар Аристархович?! – окликнул его Николай Михайлович. Садитесь в машину!

– Туда никакой джип не проедет, – прозвучало в ответ. Ножками топать придется, ножками…

И долго топать…

Все трое переглянулись, затянули покрепче шнурки и двинулись вслед за своим проводником в сторону леса.

Как и предупреждал их Инюшин, дорога оказалась довольно длинной. Прошло около четырех часов, прежде чем наш квартет вышел к дому егеря. Перед собой путники увидели обычную кособокую избенку, на два окна. Бревна, из которых она была сложена, давно поросли мхом и обветшали. Но, тем не менее, вид ее снаружи был жилой.

– Иваныч, ты дома? – во весь голос крикнул Макар Аристархович.

– Властитель, ты, что-ли?.. – раздался в ответ глухой удивленный голос. В пыльном, грязном окне мелькнуло заросшее лицо. Минуту спустя на крыльце показался невысокий пожилой, лет шестидесяти, мужчина. Он был небрит, всклокоченные волосы его густыми серо-коричневыми прядями почти полностью скрывали торчащие уши и падали на самые глаза. На егере красовался новенький, с иголочки, темно-зеленый камуфляж, ноги были обуты в кирзовые сапоги, от коих за версту несло гуталином. А на широком поясе висел здоровенный охотничий нож в кожаном чехле. Хозяин исподлобья осмотрел всех гостей.

– На охоту собрались, что-ли? – недовольно пробурчал он.

– Да нет, Иваныч, – ответил ему Инюшин. Тут дело поважнее будет… Отведя егеря в сторонку, пенсионер долго шептал ему что-то на ухо.

Внимательно слушая его и не перебивая, тот вдруг громко рассмеялся. Вышло это очень по-молодому.

– И стоило вам, уважаемые, в такую-то даль тащится! – сквозь смех, спросил он. Устали, небось? Ну, тогда, проходите в дом!

– Да не разувайтесь! – воскликнул он, заметив, как Николай Михайлович, кряхтя, согнулся в три погибели и начал было развязывать шнурки своих ботинок. Собственно, никакой прихожей или сеней по-старому в избе не было. Да и вообще на комнаты изба не делилась. В стену, сразу за входной дверью были набиты десятка полтора гвоздей, выполнявших функцию вешалки. На них висели пара тулупов, какие-то куртки, брюки, чехол от ружья, ягдташ с патронташем, шапки и даже высокие болотные сапоги.