Тодор Кондов - Передает «Боевой»

— А справитесь ли вы со всем тем, что легло на ваши плечи? Служители бога поддержали бы любого борца за правду Христа, которому удастся сохранить престол божий, престол земной от всяких превратностей.

— Давно бы так, благодарю, отче.

Фон Брукман делился с Крапчевым пренеприятнейшими новостями с фронта. В этот вечер, в шесть часов, Берлин оповестил, что фюрер приказал сократить протяженность линии фронта под Курском.

— Я верю в тайное оружие. Это не газетный блеф. Вы знаете Фау-1. Но это только начало бесконечной серии все более серьезных вещей. Например, усиление мощи взрыва в десять тысяч раз, использование в сражениях артиллерии типа Фау. Я не имею полного представления об оружии, уже испытанном на полигонах. Мы его пока не используем, потому что нет большой концентрации войск противника, а это оружие эффективно только против сосредоточения огромных войсковых масс…

Крапчев тихо спросил:

— А Италия? Она посвящена в это? Мне кажется, что какую-то часть из этих новых видов оружия изготовляют на миланских заводах и на заводах «Фиат».

— Италия мертва в военном отношении, господин Крапчев.

Принесли ликеры. Гешев с отвращением взял рюмку, предложил газетчику. Он знал, что с помощью такого громкоговорителя, как Крапчев, можно сделать многое. Теперь надо запрячь Бориса и заставить его плясать под свою дудку. Если это удастся, газетчик создаст нужную атмосферу вокруг бывшего полицейского, начальника отдела «А», ныне истинного распорядителя в царстве. И если все пройдет хорошо, в Болгарии не останется ни одного коммуниста, болгарская армия будет сражаться против большевиков. Англия будет вооружать эту армию и аплодировать ей.

Где-то поблизости громко смеялись. Гешев посмотрел краешком глаза. Это Делиус доказывал, что женщины всех национальностей одинаково привлекательны, когда влюблены, но немножко. И что все они одинаково отталкивающи, когда влюблены до безумия:

— Потому что, господа, тогда нет никакой возможности отделаться от них.

Гешев изучал присутствующих. Собственно говоря, знал, кто из этих людей с этого момента и впредь будет представлять в царстве самую большую силу. Ведь теперь деньги потекут и в полицию, а не только в армию. Именно полиция будет играть главную роль в назревающих событиях. Эти господа станут всем в царстве. Возможно, ту или иную куклу и выдвинут на передний план, чтобы создать видимость того, что в стране существует демократический парламентарный порядок при конституционной монархии, как это было всегда. Полиция не случайно устроила эту встречу, этот смотр своих боевых сил. И не случайно царь наградил самого верного, самого хитрого, самого безрассудно-упрямого из полицейских: дворец намекал, что намерен в будущем «оседлать» полицейскую машину, если заметит, что она выиграет в гонке на политической арене.

Гешев мог бы уйти. Мог бы и остаться до конца. Он проверил себя, сопоставил свою силу с силами остальных полицейских. В самом деле, для него не нашлось соперника по рангу, по занимаемой позиции, по шансам. Он был доволен. Габровский знает о себе все: он лицо политическое, лицо, стоящее у власти от и до. Придет время — он уйдет, создастся новая обстановка и станет возможным выдвинуться — он выдвинется. Гешев же создаст надежную обстановку только для себя.

Гости начали разъезжаться. Он стоял у выхода из зала, целовал руки дамам, нескладно кланялся. А сам думал: «Все они будут плясать под мою дудку».

Подошел попрощаться Делиус.

— Герр Гешев, — почти прошептал он, — мы можем стать друзьями!

«Можем, чурбан! Можем, потому что земля горит у немцев под ногами и ты не знаешь, что свалится тебе на голову без Гешева, вот почему мы можем стать друзьями! Но ты еще будешь полезен мне в ближайшие дни! Очень полезен!» — думал про себя Гешев.

— Это просто необходимо, господин Делиус! Необходимо!

Делиус сверкнул глазами. Гешев поцеловал ручку его даме.

Доктор Делиус открыл дверь своей машины и сел за руль. Шофер посмотрел на него с опаской и спросил:

— Вы разве не устали, герр доктор?

— Поезжайте в такси, дорогой. Я не устал.

Дама склонила голову на плечо Делиуса и прошептала:

— Они не так уж плохи, эти добросердечные господа!

Делиус резко затормозил машину, чтобы не врезаться в столб, истерично рассмеялся:

— Добросердечные? — Он стал гладить ладонь секретарши. — Хочешь посмотреть, как сейчас, сразу же после банкета, они разойдутся по следственным камерам и, пребывая в великолепном настроении, начнут ломать людям кости, выпускать из них кровь капля за каплей. Хочешь, милая?