Тимофей Костин - Науфрагум. Дилогия

— Слушай, я браунинг-то не прихватил. У тебя есть что? — невольно понизив голос, спросил я Герта. Он весело махнул рукой:

— Не дрейфь, камрад, если б тут кто живой остался из разбойников, еще вчера б повылезали.

— Это верно, конечно, но…

Поежившись, я прошел по раздавленным створкам ворот, оказавшись в гулком подкупольном пространстве. Все также отдаленно шумела вода. Теперь было понятно, откуда она бралась — с южной стороны к геодезику подходил высокий виадук клепаного металла, на котором лежали стальные трубы; видимо, строители подвели сюда речку, стекавшую с пологих лесистых холмов, возвышавшихся поодаль.

Задрав головы, мы рассмотрели массивные гидропонные корзины, висящие на спиральном рельсовом пути, проложенном по внутренней поверхности купола. Густая растительность, сожженная метановым пламенем, обвисла; с обугленных корней временами срывались хлопья белого пепла.

— Слушай, а деревенские не пытались тут чего-нибудь сажать? А то ведь купол — тепло, вода есть…

Герт пожал плечами.

— В других куполах растят. А здесь внизу ведь земли нет — бассейны да железные переходы. Не лезть же наверх, к корзинам. Хотя мальцы похвалялись, что лазали за помидорами к тем, что пониже. Там по рельсам дорожка и скобы, можно спуститься, видишь? Правда, непонятно, как там собирались что-то растить, в корзинах тоже земли нету.

— Наверное, гидропоника — корни торчат внутрь через сетку, а там их увлажняют распыленным водным туманом. Говорят, получаются большие урожаи.

— А как же поливать в корзинах? — удивился Герт. — Вон же они, аж на самой верхотуре. Или заправляли внизу, из-под виадука, а потом катили по рельсам? Х-м-м, оригинально…

— Не знаешь, зачем вообще были построены эти геодезики? Ты же здесь где-то вырос, да?

— Нет, сам я с Фрайталя, с шахтерской коммуны. Как семнадцать лет стукнуло, пошел искать себе дело, вот и оказался у барона Вака. Здесь часто бывал, конечно, но не родные места, дотошно не знаю.

— Погоди, целая коммуна, то есть поселок? Сколько же там народу живет?

— М-м-м… — Герт почесал в затылке. — Да человек семьсот, наверное. Все меньше становится — старики мрут, а детишек маловато.

— Семьсот?! — поразился я. — Ничего себе! Откуда же вы пришли?

— Ниоткуда. Там и жили всегда.

— Погоди, но как же?.. Науфрагум… катастрофа?.. — я уже ничего не мог понять.

— Что за Нафу… фурагум? А-а-а, это ты про смертные зори!.. Так ведь шахтеры, говорю же. Предки те и выжили, кто в тот момент вкалывал в забое. Но шахта огромная была — наша, Фрайтальская, да в Лаузитце еще две. Смена, что рубала уголь — почти под тыщу народу. Вылазят на гора — и на тебе, мертвое царство, все вповалку лежат, — вздохнул Герт. — А в штреках не достало, вон оно как.

— Стой, но как же так получилось? Мы нашли мумию электрика на плотине — ярдов на двадцать под землей, а то и на тридцать. И не помогло, не защитил ни бетон, ни гранит.

— Скажешь тоже, тридцать метров! — с некоторой гордостью усмехнулся молодой гардариканец. — Там у нас нижние горизонты на полтора километра ушли, вот эт глубина! Кто в лаве работал, все выжили.

— Полтора километра… это примерно пять тысяч футов. Действительно, разница большая. Значит, излучение все же не проникает через толстые преграды, — признал я, столкнувшись с неопровержимыми аргументами. Правда, это все равно не умаляло ужаса, царившего тогда на погибшем континенте. — Но наверху…

Герт помрачнел.

— Наверху всех наповал. Сам понимаешь — жены, дети… Дед сказывал — страсть сколько народу ума лишилось, а то и руки на себя наложило. Однако ж народ крепкий, горняки, пережили как-то.

Я пораженно покачал головой. В глазах молча слушавшей Гейрскёгуль тоже мелькнуло странное выражение — сочувствие?

— И после такого ужаса все равно остались здесь, не ушли?..

— Ну, говорю же, упрямцы, корни глубоко сидят. Хотя ктой-то и разбежался, не без того. Меньше трехсот душ осталось в поселке.

— А теперь — семьсот? — уточнил я. — Ни черта не понимаю. Ну, ты же говоришь, семьи, оставшиеся на поверхности, погибли… А население все равно увеличилось. Как же вы… без женщин?

— Тю, святые комиссары! — захохотал Герт. — Вот чего тебя пробрало! Нда, без женщин особо не расплодишься. На ветках младенцы не растут.

Судя по ухмылке, гардариканец явно наслаждался моим удивлением. Скандинавка тоже подошла поближе — несмотря на непроницаемое выражение лица, ее явно заинтересовала эта тема.

— Ладно, рассказывай, что ли, не томи. Где же вы взяли женщин? Вот твоя собственная мать — кто она?