Александр Аннин - Корректировщик

Алексей вышел в коридор и огляделся. Кабинеты всех четырех подозреваемых располагались тут же, в административном отсеке. Других здесь попросту не было. Любой из четверки мог войти к Дурову и без помех совершить убийство.

Однако опрос обитателей этих кабинетов не дал практически ничего нового. Эффектная Гринева вела себя вызывающе, хмурый Серков вообще отказался говорить, заявив, что уже все рассказал подполковнику Басову. Тощий Баландин, похоже, успел здорово «принять на грудь» и настойчиво предлагал выпить Матушкину. В общем, толку от них было не много. И все-таки кто-то из этих людей отправил на тот свет своего начальника – в этом Алексей был уверен.

Он снова заглянул в кабинет Дурова. Карлсон отдавал какие-то распоряжения по телефону, остальные члены оперативно-следственной бригады занимались кто чем. Судмедэксперт Сергей Груздев рассматривал импортные медицинские журналы. Криминалист Слава Зарезин зачем-то снимал отпечатки пальцев с подоконника…

Матушкин подошел к столу. «Странно, – подумал он. – Кофейник почти полон, профессор успел налить не больше половины своей чашечки. А молочник почему-то пуст, хотя в него входит никак не меньше четверти литра».

Алексей заглянул в чашечку. Сомнений не осталось: Дуров не доливал туда молоко, он просто не успел. На дне засохла черная кофейная гуща. Может быть, молочник был опрокинут в борьбе? Нет, нигде нет никаких следов молока. Выпил убийца? Ну, это уже сущий бред…

И почему халат профессора валялся на полу?

С такими мыслями Матушкин попрощался со всеми и направился к выходу. Поджидая лифт, он заметил на лестнице старуху-уборщицу. Она громко жаловалась самой себе:

– Двадцать лет тут работаю, а такого со мной не случалось. Да я отродясь не разводила ни сырости, ни грязи. Меня Иван Иваныч завсегда в пример ставил. Вот, говорил, как нужно работать, Царство ему Небесное… А тут, видите ли, я халатик кому-то испачкала! Сами грязнули, начальники хреновы…

Чем-то уборщица напомнила Алексею его бабушку… Старуха продолжала бубнить, но тут подошел лифт, и Матушкин, занятый своими мыслями, позабыл о ней. Сейчас его мучила загадочная пропажа молока со стола Дурова. Именно здесь, чувствовал он, и кроется ключ к решению задачи с четырьмя неизвестными.

Изрядно проголодавшись, Алексей завернул домой. Ирина уже приготовила что-то вкусненькое – из духовки распространялся ароматный запах. Тогда они еще не были женаты, и девушка только сегодня утром приехала к нему в гости из своей деревни. Быстро она освоилась с обязанностями хозяйки! «Ни при каких обстоятельствах муж не уйдет от жены, которая хорошо готовит», – вспомнил Матушкин изречение своей мудрой бабушки. Впрочем, у деревенской девушки была масса и других достоинств, и, в очередной раз любуясь ее аппетитной фигуркой, Матушкин подумал, что до Ирины далеко даже роскошной Гриневой.

Уплетая обед, Алексей рассказывал подруге об убийстве профессора Дурова. Ирина расстроилась до слез, она так и не успела связать для Ивана Ивановича теплые носки из козьего пуха – в благодарность за спасение жениха.

Однако девушка внезапно перестала тужить, встрепенулась.

– Слушай, Леша, тут чувствуется женская рука, – тряхнула карими локонами Ирина. – Среди твоих подозреваемых нет бабы?

– Есть… Как ты догадалась? – опешил Матушкин, ведь он успел лишь описать место преступления.

– Мужик вряд ли знаком с такими хитростями, да и дело тонкое. Молоко, к твоему сведению, обладает очень интересными свойствами. Вот у нас в деревне была корова. Чего мы только не делали из молока! Дед во времена Горбачева, когда дрожжей не было, даже самогон научился из молока гнать – брагу сквашивал. А холодное молоко обладает еще одним свойством…

И Ирина вкратце описала картину преступления.

– Эх, Иришка! – схватился за голову Малыш. – Если бы хоть какой-нибудь свидетель… Постой! – осенило Алексея. – Есть и свидетель!

Он вспомнил ворчащую старуху-уборщицу…

Ирина угодила в точку: главврача задушила красавица Гринева. С подачи Матушкина следствие восстановило ход событий. Наркотические препараты оказались ни при чем, не было и «заговора четырех».

Без пятнадцати час Гринева отправилась в кабинет Дурова, чтобы без свидетелей вручить патрону взятку в обмен на необходимую ей рекомендацию. Дуров с гневом отказался, поклявшись ославить Гриневу и с позором выгнать ее из клиники. Обезумев от страха и ярости, Гринева бросилась на престарелого главврача и задушила его, но на ее белом халате осталась неоспоримая улика. А уликой было кофейное пятно на груди Гриневой – профессор как раз налил себе полчашечки, когда убийца бросилась на него. Во время короткой борьбы кофе выплеснулось ей на халат.