Александр Аннин - Корректировщик

Но кто мог тогда подумать, что вскоре, через каких-то полтора месяца, насильственная смерть настигнет самого профессора Дурова! Его задушили в собственном кабинете за неделю до Нового Года… Алексей, услышав эту новость в дежурке, не мог поверить своим ушам. Как? За что? Кому мог помешать безобидный нейрохирург, этот любимый всей округой «Доктор Айболит»?

Коллеги прятали от Матушкина глаза, понимая его состояние.

– Сейчас на место происшествия прибывает бригада из МУРа, – сказал Алексею майор Зотиков. – Говорят, между прочим, – он сделал значительное лицо, – что розыск будет вести сам Карлсон.

Хоть и недолго служил в органах лейтенант Матушкин, но о легендарном муровском сыщике, подполковнике Басове по прозвищу Карлсон, Алексей был наслышан основательно. Конечно, к устным преданиям о гениальности Басова примешивалась изрядная толика небылиц – уж как водится, не без того. Но ведь и право на слухи и небылицы о своей персоне надо заслужить, как справедливо подметил майор Зотиков.

– В общем, дуй в клинику, – подмигнул Матушкину Зотиков. – Ты ведь, поди, рвешься поучаствовать в розыске убийцы?

Когда Алексей в своих потертых джинсах и сером свитере появился в кабинете Дурова, там вовсю кипела работа. Эксперт-криминалист снимал отпечатки пальцев, судебный врач нудно диктовал следователю прокуратуры первоначальное заключение о смерти.

Маленький профессор неестественно скрючился в массивном кресле, бородка запрокинулась, а на вздувшееся лицо было лучше не смотреть. В правой руке убитого повисла кофейная чашечка. На столе Матушкин увидел изящный кофейник, пустой молочник, сахар в серебряной вазочке и миниатюрные щипчики. В стороне лежали какие-то бумаги, а прямо перед профессором – стопочка долларов с криво усмехающимся Франклином.

– Кто таков? – окликнул Матушкина коренастый, чернявый дядька средних лет в темном костюме и при галстуке; видно было, что именно он заправляет тут всем происходящим.

Один из оперативников райотдела, также находившийся в кабинете главврача, что-то прошептал на ухо коренастому, и тот слегка потеплел.

– Прими мои соболезнования, парень, – дядька положил свою тяжелую ладонь на плечо Матушкину. – Вишь, убили твоего благодетеля… А я – подполковник Басов, отдел убийств Московского уголовного розыска.

И Карлсон ревниво проследил за выражением лица долговязого лейтенантка, в достаточной ли мере отразился на нем благоговейный ужас?

– Алексей Матушкин, оперуполномоченный районного ОВД, – растерянно представился в ответ лейтенант.

– Поганое дельце, а? – доверительно подмигнул ему Басов.

– Угу. У вас уже есть какая-нибудь версия? – довольно рискованно спросил Матушкин.

– Хм… Есть кое-что, но тебе это вряд ли понравится, он ведь жизнь тебе спас, – вполголоса ответил Карлсон.

Сыщики подошли к письменному столу.

– Вот смотри, в этих бумагах, – подполковник ткнул пальцем в кожаную папку, – перечень сильнодействующих наркотических препаратов – запрос клиники на предстоящий год. Внушительный список, лейтенант… И объемы значительно больше прежних. Правда, тут прилагается обоснование… И стоит собственноручная подпись Дурова. А здесь – две тысячи «зеленых». Похоже, брат, здесь был торг.

Матушкин нахмурился. Какие-то махинации с наркотиками? И Дуров, этот славный доктор Айболит, был в них замешан? Не может быть… Хотя… В наши дни может быть абсолютно все.

Алексей почувствовал, что краснеет. Ему стало стыдно от собственных мыслей, будто он только что с легкостью предал человека, который вытащил его с того света.

Матушкин оглядывал кабинет, отмечая про себя детали обстановки. Вот знакомый эспандер, висит себе на гвоздике, и никогда больше профессор не возьмет его в руки… Алексей с грустью вспомнил, как совсем недавно Иван Иванович по-стариковски хвастался перед поправляющимся оперативником, что ежедневно «накачивает себе мускулатуру»…

Возле вешалки в углу валялся скомканный белый халат. Матушкин подошел поближе и разглядел на лацкане красиво вышитую надпись: «И. И. Дуров». Странно… Покойный профессор, без всякого сомнения, был человеком аккуратным. Почему же халат на полу? Озадачило Алексея и то обстоятельство, что водопроводный кран был завернут не до конца, и вода, шипя, струилась в раковину. Малыш осторожно повернул вентиль, и кран, поворчав, затих.

– Не трогай ничего, идиот! – раздраженно крикнул Басов, и Алексей, сконфузившись, вышел из кабинета.