Хайнц Конзалик - Смерть и любовь в Гонконге

– Такой дом никому описать не под силу, – сказал Меркер, стараясь пореже поглядывать на тело Бэтти. – Быстро выпью чая, проглочу глазунью и сматываюсь. Я должен был быть на службе в восемь… а сейчас почти половина двенадцатого.

– Сперва поцелуй меня, – суховато проговорила она.

– Разве можно? А Джеймс что скажет?

– Ты мне ночью в его присутствии еще не то предлагал.

– Мне стыдно, Бэтти! Я ничего не соображал! Вел себя как топор в лесу, да? – Наклонившись над Бэтти, он поцеловал ее в лоб – и ему стало совсем худо. – Что я успел натворить? Клянусь: никогда в жизни я так не напивался. Даже в самые распрекрасные студенческие годы…

– Ты рассказывал о своих маленьких зверьках.

– О вирусах и микробах? Да, я врач. Специалист по тропическим болезням. А раньше был хирургом. На первый взгляд сочетание странное… однако в тропиках или девственных лесах я могу спасти жизнь многим. А еще что я рассказывал?

– Что не собираешься спать больше ни с одной женщиной, кроме меня…

– Прошу прощения. Ты меня просто уничтожила.

– Неужели ты так переживаешь?

– Где Джеймс?

– Поехал в Викторию. У него, как всегда, дела. Стоит ему снять трубку, и миллион у него уже в кармане.

– Я напишу Джеймсу записку, извинюсь. Да… О Бэтти, как болит голова…

Он быстро выпил две чашки чая и съел яичницу с кусочком белого хлеба. Все это он проделал стоя, а Бэтти стала на колени в одном из плетеных кресел и не сводила с него глаз.

– Ты меня укротил и покорил, – сказала она вдруг. – В тебе есть что-то от дикого зверя, от хищника.

– Ты первая и единственная женщина, которая обнаружила во мне эти якобы присущие мне качества. До сих пор все считали меня добродушным и мечтательным. Романтиком.

– Может быть, ты до сих пор не встречал подходящих женщин.

– Думаешь, мне подходишь ты?

– Может быть. Надо подумать…

Она широко улыбнулась. А его никак не оставляли мысли о Ване.

– Мне нужно такси, Бэтти.

– Это все, что ты от меня хочешь? И все проблемы решены?

– Нет… наша проблема состоит в том, что Джеймс не знает точно, сколько денег у него на счету, а я чаще всего не знаю, как мне дотянуть до последнего числа месяца.

– Тебя, конечно, отвезет один из его шоферов. Куда скажешь!

– В «роллс-ройсе»?..

– Если пожелаешь, в «мерседесе 600 пульмане».

– Мне необходимо как можно скорее попасть в военный госпиталь.

– Через пять минут машина к твоим услугам.

Она что-то сказала слуге по-китайски, чего Меркер не понял. А потом подошла к нему, взяла под руку и положила кудрявую головку ему на плечо.

– Когда мы увидимся?

– Все зависит о Джеймса. Если я ему не осточертел после этой пьянки.

– Он от тебя в восторге. И все время повторял: «Наконец-то я вижу живого человека». Ты, мол, не из тех, что обязательно хотят лизнуть его в зад, потому что он у него вроде бы из золота. Джеймс прекрасный человек.

– Тогда почему ты предлагаешь постелить мне постель?..

– Это совершенно другое дело, Фриц. – Она поцеловала его в шею. – Я провожу тебя до машины.

В военный госпиталь Меркер приехал не столько раздосадованный, сколько озадаченный всем только что пережитым.

Едва свернув в длинный коридор, в конце которого находилась палата больной, он ощутил, что произошло что-то страшное: стеллажи были убраны, часового нет, дверь в палату открыта настежь.

Только он хотел прибавить шаг, как из другой палаты вышел главный врач и жестом подозвал его к себе.

– Где пациентка? – воскликнул Меркер и все-таки побежал. Он чувствовал, как кровь стучит в висках и как больно бьется сердце.

– Не торопитесь, уважаемый коллега! – замахал обеими руками главный врач. – Вам ее не догнать.

Меркер остановился почти вплотную перед подполковником медицинской службы и рывком ослабил узел галстука.

– Что случилось?

– Умерла… И слава богу!

– Когда?

– Время смерти зафиксировано в протоколе, подписанном доктором Ваном. Примерно около полуночи. Заснула совершенно спокойно. И вдруг дыхание прервалось. Как будто свет выключили.

– Где умершая?

– Ее увезли…

– Что значит – «увезли»? – вскричал Меркер.

– Вы голос не повышайте! – с достоинством проговорил главный врач. – Когда ее увозили, я трижды перекрестился.

– А доктор Ван где?

– Уехал на той же машине, которая увозила ее. Он решил произвести вскрытие в больнице «Вонг Ва». Я категорически запретил производить вскрытие у нас. Тут военный госпиталь, а не патология! Я был против того, чтобы принять пациентку – с ее смертью я ни за что больше не отвечаю.