Уилбур Смит - Триумф солнца

Капитан не имел права появляться в городе, поэтому все свободное время проводил в порту. И это добровольное заточение угнетало его больше, чем голод. Единственным утешением в подобных условиях был тот отрадный факт, что всю свою энергию и умственные способности он мог направить на организацию отпора будущему наступлению противника.

Его план состоял из двух частей: сначала направить противника в нужное место, где его уже ждали мощные пулеметы, а затем окружить врага и полностью его уничтожить. Если кому-то удастся избежать этой участи, их план будет раскрыт и сорван, поэтому генерал Гордон строго-настрого запретил ему показываться на оборонительных сооружениях до комендантского часа. Пенрод никогда не ждал благодарности от Китайца Гордона, но все же старался не давать ему больше поводов для критики.

Когда все приготовления были закончены, Якуб в отличие от генерала высоко оценил усилия Пенрода.

– С помощью мудрого Якуба вы создали практически неприступную крепость, – скромно подытожил он. – Это будет самая настоящая бойня для свиней ансаров.

Он инстинктивно потянулся к рукоятке кинжала, осматривая хорошо укрепленные позиции. Солдаты тащили к пулеметной точке сухие бревна и разжигали костры на берегу реки и по обеим сторонам оврага. Якуб отдал много сил, чтобы огонь от этих костров освещал как можно большее пространство, но при этом не слепил пулеметчиков и других солдат. Каждый вечер его подопечные обильно поливали дрова маслом, чтобы те как следует пропитались и вспыхнули при первой же искре.

Неожиданное исчезновение Пенрода вызвало у сестер Бенбрук легкое замешательство, если не озабоченность. Меньше всего переживала Саффрон, хотя и она сожалела, что лишилась прекрасного повода подразнить сестру. Теперь она могла доводить Эмбер до истерики лишь назойливым напоминанием о ее кавалере, поскольку самого кавалера во дворце уже не было. Кроме того, ужасные переживания сестры не доставляли Саффрон удовольствия, поскольку причиняли ей боль, а это совсем другое дело.

С другой стороны, Ребекка умело скрывала свои истинные чувства к Пенроду, поэтому Саффрон понятия не имела, как глубоко она переживает таинственное исчезновение капитана. Если бы Саффи знала об этом, то, вероятно, нашла бы более благодатную почву для насмешек над сестрами.

Когда Эмбер почти убедила себя, что уже никогда не увидит капитана Баллантайна и самоубийство – единственный выход из этой трагической ситуации, появился Якуб и спас ей жизнь. Однако со стороны араба это был отнюдь не жест доброй воли или акт милосердия.

Строгая приверженность его хозяина ко всяческим самоограничениям во время жизни в блиндаже и надоедливые москиты совершенно не устраивали Якуба. За последние месяцы он привык к более приятной жизни. Каждый вечер Назира обеспечивала его полным набором ценных продуктов, которыми кормила генерального консула и все его семейство. Разумеется, это был далеко не праздничный набор, но все же он заметно превосходил по количеству и качеству ассортимент армейской кухни, от которой за милю разило гнилой рыбой и шкурами домашних животных.

Однако самое ужасное заключалось даже не в этом, а в том, что он вынужден был коротать ночи возле хозяина в блиндаже, ожидая возможного нападения дервишей, в то время как Назира спала дома и Якуб не был абсолютно уверен, что она хранит ему верность. Правда, если ее прежнее поведение выходило за рамки приличий, то сейчас все было по-другому. Но поблизости мог оказаться коварный Башит, этот незаконнорожденный сын отца из племени беджа и весьма фривольной танцовщицы из племени галла. Одна мысль, что Башит может воспользоваться удачным случаем и навестить Назиру, заставляла Якуба нервничать и терзаться даже больше, чем от укусов этих проклятых москитов из близлежащего болота. Он тихо встал и сделал вид, что направляется в кусты по большой нужде, а сам повернул к воротам порта. Часовой встрепенулся при его приближении, но Якуб знал пароль и благополучно вышел.

Эмбер изнывала от бессонницы и сидела у окна спальни. Прошло уже три дня с неожиданного исчезновения капитана Баллантайна. Она терзала себя мыслью, что по пути к британскому экспедиционном корпусу он попал в руки жестоких дервишей и сейчас подвергается невыносимым пыткам. Она даже представить себе не могла его пленником Махди. Ей не раз приходилось слышать об ужасной судьбе тех, кто попадал в кровавые руки этого жестокого чудовища, и поэтому сон бежал от нее в эту ночь.