Уилбур Смит - Горящий берег

— Пора мне изобразить ржанку, — сказал старший из охотников. Он имел в виду привычку ржанок притворяться раненой и уводить хищника от гнезда. — Если я уведу их за собой, их лошади начнут умирать от жажды, — сказал охотник своему клану. — А когда вы дойдете до следующего источника и наполните водой яйца-бутылки…

Он передал жене закупоренный рог буйвола и не стал договаривать.

Отравить источник воды — такое ужасное деяние, что никто из них не хотел об этом говорить.

— Если сумеете убить лошадей, будете в безопасности, — сказал охотник. — Я постараюсь дать вам на это время.

Старый бушмен быстро подошел к каждому ребенку и в знак благословения и прощания коснулся их век и губ. Дети смотрели на него с серьезным видом. Когда он подошел к жене, которая родила ему двоих сыновей, та издала короткий пронзительный вопль. Он укорил ее жестом, который ясно говорил: «Не проявляй страха перед малышами». Затем, сбрасывая одежду и кожаную сумку, старый бушмен прошептал более молодому мужчине, своему напарнику в тысяче охот:

— Будь отцом моим сыновьям. — Он отдал ему свою сумку и отступил. — Теперь уходите.

Глядя на свой уходящий клан, старик заново натянул тетиву на маленьком луке и осторожно развязал полоску кожи на голове, защищавшую его стрелы.

Его семья исчезла на равнине. Он повернулся к ним спиной и пошел навстречу преследователям.

Лотар злился: они продвигались вперед медленно. Хотя он знал, что добыча всего в часе езды, они опять потеряли след и вынуждены были задержаться и разойтись в стороны, на поиски. Это произошло на плоской равнине, которая уходила вдаль и там встречалась с небом.

Равнина была усеяна темными купами низких кустов; мираж заставлял их плясать и дергаться в поле его подзорной трубы. В таких условиях невозможно разглядеть человеческую фигуру уже на расстоянии в милю.

Лошади выдохлись, скоро их нужно будет напоить. Через час придется отозвать погоню и вернуться к фургонам с водой. Он снова поднял подзорную трубу, но крик заставил его вздрогнуть и оглянуться. Сварт Хендрик показывал налево. Там Вейл Липпе, готтентот из племени бондельсварт, пытался справиться с лошадью. Та вставала на дыбы, поднимая тучу пыли.

Лотар слышал, что так лошади реагируют на запах диких бушменов и львов, но не верил в это. Вейл Липпе был совершенно беспомощен: обеими руками он держал поводья, его ружье было в чехле у седла — и на глазах у Лотара лошадь протащила его через куст и сбросила на землю.

Тут каким-то чудом, будто прямо из-под земли, появилась еще одна человеческая фигура. Крошечная, обнаженная, похожая на эльфа, она стояла всего в двадцати шагах от волочившегося по земле наездника. Сколь невероятным это ни казалось, но это существо, должно быть, скрывалось за низеньким кустиком, где и зайцу было не спрятаться.

Лотар в бессильном ужасе смотрел, как пигмей натягивает лук и пускает стрелу. Он видел, как летит стрела, словно пылинка в солнечном луче. Затем обнаженный бушмен повернулся и побежал в сторону от всадников.

Люди Лотара кричали и пытались вскочить в седла, но ужас заразил всех животных, они в панике бегали по кругу. Первым управился Лотар. Не касаясь стремян, он рукой ухватился за холку лошади, вскочил в седло, повернул ее голову и поскакал.

Бегущий бушмен уже исчез в дрожащем мираже — кустах; он передвигался с невероятной быстротой раскачивающейся походкой. Человек, в которого он выстрелил, оставил лошадь, которая убежала, и встал. Он стоял, широко расставив ноги, покачиваясь.

— Ты в порядке? — крикнул Лотар, подъезжая, и тут увидел стрелу.

Она свисала на грудь Вейла Липпе, наконечник впился ему в щеку. Липпе с недоумением смотрел на Лотара. Лотар соскочил с лошади и схватил его за плечи.

— Я мертвец, — негромко сказал Липпе, руки его повисли вдоль тела. Лотар ухватился за стрелу и попробовал ее вытащить. Она держалась крепко. Человек закричал и пошатнулся. Стиснув зубы, Лотар потянул снова, и на этот раз тростниковое древко сломалось, а костяной наконечник остался в теле человека, который начал трястись.

Лотар схватил в руку грязные черные волосы и повернул его голову, чтобы осмотреть рану.

— Не дергайся, черт возьми!

Из раны торчал короткий кусочек кости, вымазанный черной вязкой мазью.

— Сок молочая.

Лотару приходилось видеть оружие бушменов: его отец собрал большую коллекцию изготовленных ими предметов, — и он узнал яд, разведенный сок корней одной редкой разновидности пустынного молочая. Он видел, как яд расходится под кожей, придавая ей синевато-лиловый цвет по ходу кровеносных сосудов, переносящих яд. Словно кристаллы марганцовки бросили в воду.