Наталья Поваляева - Трое из блумсбери, не считая кота и кренделя

Раздался громкий смех и звук падения — это свалился с елки хохочущий Рождественский Крендель.

— Видите, — сказал Кот Томас, — я был прав: получилось смешно до упада!

Он вытер пыль с Кренделя и передал его сэру Эндрю:

— Сэр Эндрю, вот вам Крендель. Только ради всех святых, не уроните его, когда станете петь!

Тем временем сэр Роберт и сэр Гарри увлеченно наряжали друг друга — сэр Гарри сделал сэру Роберту шапочку из газеты, а сэр Роберт, сняв с елки носок, надел его на зонт сэра Эндрю и передал полученную композицию сэру Гарри со словами:

— Доверяю вам, сэр Гарри, как самому уравновешенному из нас. Вы будете дирижировать этим, чтобы мы не фальшивили, когда станем петь.

Дебютировать было решено прямо у входа в «Рога и бубенцы». Некоторая заминка вышла с выбором репертуара — оказалось, никто, кроме Кота Томаса, не знает наизусть ни одной Рождественской песни. Высказав все, что он думает о воспитании и образовании своих закадычных друзей, Кот Томас постановил: он будет петь «Звените, колокольчики!» соло, а трио (сэр Эндрю, сэр Роберт и сэр Гарри) будет подпевать «Ла-ла-ла!». Кренделю не запрещалось время от времени ритмично икать.

Сначала исполнение шло не совсем гладко, в основном из-за того, что сэр Эндрю забыл слова и вместо «Ла-ла-ла!» пел «Тирли-ли!», однако публика подобралась на редкость терпимая (только один раз кто-то прицельно метнул в сэра Эндрю рыбьим скелетом), а кроме того, все погрешности были позабыты, когда пятеро закадычных друзей на последнем куплете грохнули припасенными Котом Томасом хлопушками. Это был успех, и ряженные заработали десять леденцов, кусок пирога со свининой, два яблока, ножку Рождественской индейки и кулек засахаренных орехов. Так что Рождественский ужин закадычных друзей был обильным и разнообразным, каким и должен быть по традиции.

Таким было Рождество в Блумсбери.