Луи Буссенар - Приключения парижанина в стране львов, в стране тигров и в стране бизонов

— Больше, чем когда-либо, мистер Фрике. А желал бы ошибиться.

— Ну, не сердитесь, полковник. Больше этого не будет, вот увидите.

— Надеюсь, что не будет, иначе я бы сию же минуту вас бросил.

Лошадей оседлали, взнуздали, напоили водой из кожаных мехов. Наскоро закусив, три всадника вновь поскакали по следам бизонов. Прошло несколько часов, бизоны не показывались. Охотники решили ехать обратно в лагерь, но вдруг увидели новый отряд индейцев, остановившихся в небольшой рощице, среди невысоких деревьев.

— Они тоже гонятся за бизонами, оттого у нас и неудача, — тихо сказал полковник. — Бизоны бегают от краснокожих, как от чумы.

Вождь отряда на сквернейшем английском пригласил охотников присесть к костру и выкурить трубку мира. Те согласились, привязали лошадей ремнями и подошли. Андре прихватил с собой козий мех с виски, зная, что алкоголь хорошо развязывает дикарям языки.

Индейцы были такие же оборванные, как и встреченные раньше, но по-английски говорили совсем скверно. Их с трудом можно было понять. Вождь заметил это и заговорил на своем языке, который знаком большинству ковбоев.

— Черт вас дери совсем! — грубо отвечал ему полковник. — Белые охотники приехали из-за моря. С чего вы взяли, что они знают ваш язык?

— Мой брат не знает языка «просверленных носов»?

— Это я-то ваш брат? Гм! Пасторы говорят, что все люди братья, но я давно не слушал проповедей. Ваш брат, господин индеец, ничего по-вашему не понимает. Это верно.

— Но мне казалось, полковник… — вступил было Андре.

— Молчите. Я весь обратился в слух. Держитесь поближе к лошадям. Тут затевается пакость.

— Разве мои братья не присядут к очагу волков прерии? — спросил опять на дурном английском языке вождь, видимо, взволновавшись при известии о том, что белые не знают его языка.

— Нет, не присядут. Ваши братья охотятся за бизонами и очень торопятся догнать стадо. Если волки прерии дадут им какие-нибудь указания, получат за это огненной воды.

— Го! — ответил индеец.

Этот горловой звук можно было принять за согласие. Потом он стал неторопливо отдавать своим людям — их было человек пятнадцать — какие-то приказания.

Полковнику пришла весьма удачная мысль притвориться, что он ничего не понимает. Индейцы слушали, не моргнув глазом.

Затевалось самое гнусное предательство.

Негодяй велел своим людям броситься на охотников и захватить их живыми.

Полковник, не выказывая ни малейшего волнения, спокойно достал из-за пояса револьвер и выстрелил негодяю в лицо.

Страшный выбор. — Через огонь. — Спасены! — Резервация «каменных сердец». — Контраст. — Индейцы-хлеборобы. — Вооруженный мир. — Здравствуйте, здравствуйте! — Внучата дедушки Батиста. — Франко-канадский жаргон. — Селение. — Школа. — Кюре, он же учитель. — Бесплатное обязательное обучение. — Дома. — Импровизированный обед. — Будет охота на бизонов. — Накануне охоты.

Затем произошли события, описанные в первой главе: убийство вождя индейцев, бегство через прерию, погоня и, наконец, прибытие в лагерь, где все их товарищи оказались перебиты и обезображены.

Положение было отчаянное. Охотникам оставалось выбирать между огнем и индейцами.

Лучше огонь. Он не всегда безжалостен. От него можно и спастись. И, по крайней мере, смерть от него наступает быстрее, индейцы же подвергают пленников таким пыткам, что у самых отважных волосы на голове становятся дыбом.

И вот тогда-то, накрыв себя и лошадей мокрыми одеялами, три всадника понеслись прямо в пламя.

Ощущения были не самые приятные: дышать они не могли, волосы опалило, пламя облизывало их со всех сторон, бушуя с треском и свистом.

Страдали и лошади. Ноги им жгло горячими углями, бока ошпариваю огнем. Они жалобно ржали, задыхаясь в дыму.

Словом, путешественники оказались будто в раскаленной печи. Это продолжалось секунд тридцать. Но каждая стоила часов.

Люди и лошади были близки к обмороку. Они погибали.

Вдруг жар спал, и сквозь гул пожара раздался звонкий голос Фрике:

— Смелее, друзья! Мы не погибли! Мы спасены, а дикари остались в дураках!

Парижанин сдернул с себя подгоревшее одеяло и сквозь поредевший дым видел перед собой волнующуюся траву прерии.

Справа кто-то громко чихнул.

— Исполнения желаний, полковник! — сказал парижанин.