Уилбур Смит - Охота за слоновой костью

Однако есть еще одно условие, которое нужно выполнить, чтобы достичь успеха. В первый же час нужно взять самого Таффари. Раздавить змее голову.

Без Таффари все развалится. Его никто не сможет заменить. Об этом позаботился сам Таффари. Он перебил всех возможных соперников. Он — банда из одного человека, но мы должны взять его первым же неожиданным ударом.

— Это будет нелегко, — встал Патрик Омеру. — У него словно шестое чувство. За то короткое время, что он у власти, он пережил уже два покушения. Говорят, он использует волшебство, как Иди Амин…

— Сядь, Патрик, — резко перебил Дэниэл. Опасно использовать слово «волшебство», даже в такой группе образованных и интеллигентных людей, как эта. Они все африканцы, а волшебство укоренилось в почве Африки.

— Таффари — коварная свинья. Мы все это знаем. Он не придерживается определенного распорядка. В любой момент он способен изменить планы. Он беспричинно отменяет встречи и каждую ночь спит в домах разных жен, не придерживаясь какого-либо порядка. Он хитер, но он не колдун. Обещаю, что кровь у него потечет обычная, красная.

Все зааплодировали и приободрились. Собравшиеся снова обрели уверенность.

— Однако есть один установленный Таффари обязательный пункт. По меньшей мере раз в месяц он навещает работы в Венгу. Ему нравится смотреть, как добывают из земли его сокровища. В Венгу он изолирован. Это единственное место в стране, где он наиболее уязвим. — Дэниэл помолчал и осмотрел собравшихся. — Нам повезло: майор Фашода снабжает нас надежной информацией. — Он указал на офицера-хита, сидевшего рядом с ним на помосте. — Как вы все знаете, майор Фашода отвечает в штабе Таффари за транспорт. Именно он организует переезды Таффари. Для посещения Венгу Таффари всегда использует вертолет «Пума». Он приказал подготовить вертолет к понедельнику. Очень высока вероятность, что в этот день Таффари прилетит в Венгу. У нас пять дней на окончательную подготовку.

Нинь Чэнгун сидел рядом с президентом Таффари на мягком сиденье в фюзеляже военного вертолета «Пума». «Пума» летела низко над лесом, и в открытый люк Чэнгун видел зеленые верхушки деревьев. Ветер раскачивал их, и в кабине было шумно. Приходилось кричать, чтобы быть услышанным.

— Какие новости о Четти Синге? — крикнул Таффари в самое ухо Чэнгуна.

— Никаких, — крикнул в ответ Чэнгун. — Мы нашли его «лендровер», но ни следа его самого. Это было две недели назад. Должно быть, он погиб в лесу, как Армстронг.

— Он был хороший человек, — сказал Таффари. — Знал, как заставить заключенных работать. И умел сбивать цену.

— Да, — согласился Чэнгун. — Заменить его будет очень трудно. Он говорил на языке. Он понимал Африку. Понимал… — Чэнгун прикусил язык, с которого чуть не сорвалось презрительное название чернокожих. — Понимал систему, — закончил он несколько невпопад.

— Даже за короткое его отсутствие производительность и прибыль заметно сократились.

— Я работаю над этим, — заверил Чэнгун. — У меня есть на примете несколько достойных людей, горняков из Южной Африки. Они не хуже Четти Синга. И тоже умеют заставить этих людей работать.

Таффари кивнул и встал. Он прошел вдоль кабины и погрузился в беседу со своей спутницей.

Как обычно, Таффари путешествовал с женщиной. Его последней любовницей была высокая девушка-хита, исполнительница блюзов из ночного клуба в Кахали. У нее было лицо черной Нефертити. Таффари также сопровождала группа охранников из президентской гвардии. Двадцать лучших десантников под командованием майора Каджо. После исчезновения Бонни Мейхон Каджо получил повышение. Таффари ценил верность и такт, и Каджо стал восходящей звездой.

Чэнгун ненавидел эти президентские инспекционные поездки на горные и лесные разработки. Он терпеть не мог летать в вертолетах «Пума» военно-воздушных сил Убомо. Пилоты вертолетов были известными сорвиголовами. С его появления в Убомо произошли уже две аварии.

Но пуще физической опасности Чэнгуна раздражали вопросы Таффари и его внимание к цифрам и данным о производстве. Под военной выправкой Таффари скрывался ум бухгалтера. Он разбирался в финансах. Он умел проницательно строить догадки по поводу падения прибылей. У него было чутье на деньги, и он всегда чувствовал, когда его обманывают.

Конечно, Чэнгун наживался за счет синдиката, но не чрезмерно, не явно. Он просто выстраивал все дела к выгоде «Удачливого дракона». И делал это очень искусно. Даже опытный аудитор ничего не заметил бы, но президент Таффари питал подозрения.