Уилбур Смит - Охота за слоновой костью. Когда пируют львы. Голубой горизонт. Стервятники

— Тогда я должен согласиться.

Хэл иронически улыбнулся, но Назет никак не откликнулась на это легкомыслие.

— Любые военные припасы и провиант, которые вы захватите, будут куплены императорской казной, захваченные корабли купит флот.

Она посмотрела на вошедшего писца, который, поклонившись, протянул ей лист жесткого желтого пергамента. Назет быстро просмотрела текст, потом взяла у писца перо, заполнила несколько граф и подписалась снизу «Юдифь Назет», добавив после своего имени крест.

Посыпав свежую надпись песком, она сказала:

— Написано на гизском языке, но к нашей следующей встрече я приготовлю перевод на английский. А тем временем даю слово, что в документе содержатся именно те условия, которые мы обсудили.

Она свернула документ, перевязала лентой и протянула Хэлу.

— Вашего слова для меня достаточно.

Хэл спрятал свернутый лист за рукав.

— Я уверена, что тебе не терпится вернуться на корабль, капитан. Я тебя больше не задерживаю.

Она как будто совершенно забыла о его существовании и все внимание обратила на своих командиров и глиняный макет на столе.

— Вы говорили о серии сигналов.

Несмотря на неприветливость Назет, Хэл испытывал странное нежелание расстаться с ней. Его тянуло к этой женщине, как стрелку компаса притягивает север.

Она не посмотрела на него, но ответила:

— Адмирал Сенек пришлет к тебе на корабль книгу сигналов до вашего отплытия. Епископ Фасилидес проводит вас к лошадям. До свидания, капитан.

Идя по длинному коридору рядом с епископом, Хэл негромко спросил:

— Скиния Марии здесь, в монастыре. Я прав?

Фасилидес резко остановился и посмотрел на него.

— Откуда ты знаешь? Кто тебе сказал?

— Как набожный христианин, я хочу взглянуть на эту святую реликвию, — ответил Хэл. — Можете исполнить это мое желание?

Фасилидес нервно потянул себя за бороду.

— Может быть. Посмотрим. Иди за мной.

Он провел Хэла туда, где его ждал Аболи, и они оба прошли вслед за епископом по еще одному лабиринту лестниц и переходов и наконец остановились перед дверью, которую охраняли четыре монаха в рясах и тюрбанах.

— Этот твой человек — христианин? — спросил Фасилидес, посмотрев на Аболи.

Хэл отрицательно покачал головой.

— Тогда он должен остаться здесь.

Епископ взял Хэла за руку и подвел к двери. Он негромко сказал что-то по-гизски одному из монахов, и тот достал из-под рясы большой черный ключ, вставил его в замок и повернул. Фасилидес ввел Хэла в часовню за дверью.

В центре вымощенного камнем пола, окруженная лесом горящих свечей в высоких подсвечниках со множеством держателей, стояла скиния.

Хэл почувствовал огромное благоговение. Он знал, что это одно из главных мгновений его жизни, возможно, первопричина его рождения и существования.

Скиния представляла собой небольшой сундук на четырех ножках, вырезанных в форме львиных лап. У сундука были четыре ручки для переноски. Он был накрыт ковром с серебряной и золотой вышивкой, потускневшей от времени. По обе стороны крышки стояли золотые статуи ангелов со склоненными головами и сложенными в молитве руками. Это был ошеломляюще красивый предмет.

Хэл почувствовал, что колени его сами собой сгибаются, как у золотых ангелов.

— Боже Небесный, я пришел по Твоему приказу, чтобы выполнить Твое желание, — начал он молиться вслух.

Много времени спустя он перекрестился и встал.

— Могу я взглянуть на чашу? — почтительно спросил он, но Фасилидес покачал головой.

— Даже я ее не видел. Слишком священное зрелище для глаз смертного. Ты ослепнешь.

Эфиопский лоцман вел ночью «Золотой куст» на юг под одним марселем. Непрерывно измеряя глубину дна, они оставили остров Дахлак слева и медленно вошли в устье залива Адулис.

Хэл в темноте тревожно прислушивался к голосу лотового.

— Нет дна на лине!

Несколько минут спустя:

— Нет дна на лине!

Всплеск лота, который опускается в воду с носа. Неожиданно монотонные возгласы изменились, голос лотового прозвучал резче:

— Глубина двадцать!

— Мистер Тайлер! — рявкнул Хэл. — Взять марсель на риф. Так держать до спуска якоря!

— Глубина десять!

Возглас лотового прозвучал еще тревожнее.

— Свернуть паруса. Бросить якорь!

Якорь упал в воду, «Золотой куст» прошел еще немного, и натянувшаяся якорная цепь остановила его.

— Примите палубу, мистер Тайлер, — сказал Хэл. — Я поднимаюсь наверх.

Он без единой остановки поднялся по вантам на грот-мачту и, добравшись до корзины впередсмотрящего, с удовлетворением отметил, что дышит ровно.