Уилбур Смит - Охота за слоновой костью. Когда пируют львы. Голубой горизонт. Стервятники

Сначала появилась шляпа губернатора Ван де Вельде, за ней последовало его жирное раскрасневшееся лицо. Он стоял, щурясь на солнце, вытирая щеки шелковым платком, и осматривался. Лицо его выразило живейший интерес, когда он увидел висящих на треножниках людей.

— Ja! Goed! Значит, мы не опоздали, — довольно сказал он. За ним показалась Катинка, она шла легким изящным шагом, высоко поднимая юбки, так что видны были атласные туфельки, вышитые жемчугом.

— Доброе утро, минхеер! — с легким поклоном поздоровался сэр Фрэнсис. — Мы наказываем провинившихся. Зрелище слишком грубое для деликатных чувств вашей супруги.

— Послушайте, капитан, — со смехом ответила Катинка, — я не ребенок. Сами подумайте, на вашем корабле не хватает развлечений, и если я умру от скуки, вы не получите выкуп.

Она легко дотронулась веером до руки сэра Фрэнсиса, но тот отшатнулся от этого прикосновения и снова обратился к ее мужу.

— Минхеер, я считаю, что вам нужно проводить жену в ее каюту.

Катинка встала между ними, словно не слыша, и подозвала Зельду.

— Поставь мой стул здесь в тени. — Она аккуратно расправила юбки, села и кокетливо сказала сэру Фрэнсису: — Я буду сидеть так тихо, что вы забудете обо мне.

Сэр Фрэнсис сердито посмотрел на губернатора, но тот в знак беспомощности театрально развел руками.

— Вы знаете, каково это, минхеер, когда красивая женщина чего-то хочет.

Он встал за Катинкой и покровительственно и снисходительно положил руки ей на плечи.

— Я не несу ответственности, если это зрелище оскорбит чувствительность вашей супруги, — мрачно предупредил сэр Фрэнсис, испытывая облегчение по крайней мере от того, что его люди не поняли сказанного: разговор шел на голландском, и они не знают, что капитан вынужден был уступить пленникам.

— Думаю, вам не о чем беспокоиться. У моей жены крепкий желудок, — сказал Ван де Вельде. Во время деловой поездки по Канди и Тринкомали его жена ни разу не пропустила казней, которые регулярно совершались на плацу в крепости. В зависимости от тяжести преступления жертв сжигали на костре, душили гарротой или обезглавливали. Даже в те дни, когда она страдала от тропической лихорадки и в соответствии с распоряжениями врача должна была оставаться в постели, Катинка всегда заставляла принести себя в носилках на излюбленное место и наблюдала за казнью.

— В таком случае под вашу ответственность, минхеер. — Сэр Фрэнсис коротко кивнул и снова повернулся к Дэниелу. — Продолжайте наказание, мастер Дэниел, — приказал он.

Дэниел отвел плеть далеко за плечо, и многоцветные татуировки, украшавшие его мощные бицепсы, зажили своей жизнью.

Плеть запела и опустилась.

— Три! — крикнул экипаж.

Катинка напряглась и слегка наклонилась вперед на своем стуле.

— Четыре!

Она вздрогнула от хлопка плети и последовавшего полного боли крика. Лицо ее медленно побледнело, став цвета воска.

— Пять!

Тонкие алые змеи извивались на спине жертвы, кровь испятнала низ платья. Катинка прикрыла глаза длинными ресницами, чтобы скрыть их блеск.

— Шесть!

Катинка почувствовала, как на нее, словно капля теплого тропического дождя, упала капелька алой жидкости. Она оторвала взгляд от дергающегося, стонущего тела и посмотрела на свою руку.

На ее указательный палец, сорвавшись с плети, упала капля крови. На белой коже она сверкала, как рубин в оправе. Катинка прикрыла каплю рукой и огляделась, не видел ли кто. Но никто не мог оторваться от страшного зрелища. Никто не видел, как на нее капнула кровь. И никто сейчас не смотрел на нее.

Она, словно в невольном жесте отчаяния, поднесла руку к губам. Мелькнул розовый кончик языка, слизывая каплю с пальца.

Катинка наслаждалась металлическим соленым вкусом крови. Этот вкус напомнил ей сперму любовника, и она ощутила сладострастную влагу меж ног, так что, когда сжала их, они склеились, скользкие, как совокупляющиеся угри.

Пока «Решительный» будет лежать на боку, его днище — очищаться от наростов, а древесина осматриваться в поисках вредителей, понадобится временное жилье на берегу.

Сэр Фрэнсис поручил Хэлу руководить строительством поселка, где было бы удобно заложникам. Особенно внимательно Хэл отнесся к хижине, где будет жить жена губернатора; он сделал эту хижину просторной и удобной, предусмотрев возможность побыть в одиночестве и не опасаться нападения диких зверей. Под его присмотром весь поселок окружили изгородью из колючих кустарников.