Поль Д'Ивуа - Вокруг света с десятью су в кармане

– Вы хотите бежать в Америку и притом прибегаете к обманам, хитростям и темным проделкам!

– В самом деле, в ящике изрядно темно.

– А я, – продолжал самодовольно финансист, – я путешествую днем, я плачу за свое место, заняв каюту номер десять.

Лаваред спокойно возразил:

– Я делаю, что могу, милостивый государь.

Вдруг быстрым и резким движением он открыл дверцу ящика и с силой втолкнул туда самодовольного богача; затем дверцы захлопнулись, и несчастный Буврейль не мог уже оттуда выйти. Он начал кричать, звать на помощь… Вдруг его голос затих. Неужели он задыхается от злости? А может, ему не хватает воздуха?

Но Лаваред не думал об этом. Он быстро убежал оттуда и направился на палубу, где собрались пассажиры «Лорана». Это было как раз вовремя. Минуты через две на пристань, где находились товары, пришли носильщики во главе с таможенным чиновником.

– А старика-то и нет, – удивленно сказал чиновник.

– Он, верно, потерял терпение и уехал, – заметил рабочий. – Отлично сделал.

Носильщики стали поднимать ящик.

– О! – сказал один из них. – Вот тяжелый-то!

– Да, в самом деле, он теперь гораздо тяжелее.

– Наверно, там есть что-то.

– Да, что-то шевелится.

Действительно, слышно было, как в ящике что-то перекатывалось. Таможенный чиновник прислушался.

– Как будто кто-то стонет!..

– Эге! Мы, значит, поймали!..

– Это контрабанда!

– Отнесем-ка этот ящик. Я наложу на него пломбу и запечатаю. Его не тронут, пока бригадир не позавтракает. Он приказал отнести этот ящик в контору начальника таможни.

Все это было тотчас же исполнено. А бедный президент общества акционеров, потерявший было сознание, успел за это время прийти в себя.

Но оставим его и вернемся к нашему пароходу «Лоран».

Все готово к отходу. Пустили пары, машина запыхтела, как укрощенный зверь, и черная, густая струя дыма взвилась над пароходом. Матросы занялись погрузкой багажа и товаров. Все пассажиры на палубе. Провожавшие покинули пароход; сейчас снимут трап. Помощник капитана кончил проверку пассажиров.

Итак, все налицо. Посмотрим только что заказанные каюты номер восемь и девять.

– Номера восьмой и девятый – это моя и моей дочери, – ответил сэр Мирлитон.

– Да, вы уже на палубе. Но я не вижу номера десять. Где же номер десять, записанный в Париже, в морском агентстве?

В это время какой-то человек бросился к трапу.

– Номер десять – это я! – закричал он отчаянным голосом.

– Ваше имя? – спрашивает помощник капитана.

– Буврейль, из Парижа.

– Так и есть. Вперед!

Раздается свисток, и «Лоран» величественно отчаливает. Отъехали. Два пассажира сталкиваются нос к носу на юте.

– А, господин Лаваред! – вскрикнул один из них.

– А ваша дочь вернулась в Париж, господин Мирлитон?

– Нет, милостивый государь, она здесь.

– Здесь? Как приятно начинать путешествие в ее милом обществе!

– Извините, милостивый государь… Но какими судьбами вы здесь? Я хорошо знаю, что стоимость билета превосходит ту сумму, которой вы можете располагать.

– Я ее и не превысил. Вот мои мои десять су, которые я еще не тронул. Вы можете это проверить, мой строгий контролер.

– Пусть так, но вы не ответили на мой вопрос.

– Это очень просто. У меня билет первого класса с продовольствием; за него уплатил господин Буврейль.

– Он заплатил за вас?

– Нет, за себя.

– Я не понимаю…

– Что же тут непонятного? Я в его каюте номер десять!

– А он где?

– Он? Он в ящике.

– А ящик на пароходе?

– Нет, он остался на берегу.

Сэр Мирлитон подумал несколько секунд, потом улыбнулся подходившей к нему дочери, слышавшей последние слова.

– Это некорректно с вашей стороны, – сказал он серьезно. Затем отошел и облокотился на перила борта.

Между молодыми людьми завязался разговор.

– Поздравляю вас с победой! – начала девушка.

– Если я и победил, то этой первой победой обязан вам.

– Вы, конечно, будете меня считать любопытной, господин Лаваред. Но когда случайно, – она очень покраснела, произнося эти слова, – когда случайно час тому назад открылась дверь в ваше маленькое помещение, предназначенное для путешествия, мне показалось, что там находилось сиденье, набитое шерстью…

– Совершенно верно.

– Для чего же это? – спросил мистер Мирлитон.

– Оно было приготовлено для продолжительного путешествия из Пиренеев в Париж одним фантазером, приключения которого я описал когда-то в газетах. Теперь я вспомнил об этом и, узнав, что этот ящик, о котором говорил весь Париж, находится еще на Орлеанском вокзале, я воспользовался им – вот и все.