Позади остались огоньки полярной станции на острове Жохова — последнего промежуточного пункта по дороге на льдину научно-исследовательской комсомольско-молодежной станции «Северный полюс-28». Впервые я познакомился с молодыми полярниками СП-28 весной 1986 года, когда дрейфующая станция только создавалась. Те дни были заполнены бесконечными погрузками и разгрузками самолетов, нескончаемыми хлопотами.
— Знаете, — сказал начальник СП-28 Александр Чернышев,— приезжайте к нам лучше осенью, когда закончится строительство, наладится быт, развернутся полностью работы по научным программам.
Кто бы мог предположить тогда, что ни летом, ни осенью, ни в начале зимы попасть на СП-28 будет невозможно...
Во время очередной подвижки льда через взлетно-посадочную полосу прошла трещина и надолго лишила 26 человек связи с Большой землей. Чтобы подготовить новый ледовый аэродром, нужно было срезать 135-метровую гряду торосов, вылить в неровности и впадины шесть тысяч тонн океанской воды. Лишь в начале февраля, через девять месяцев после открытия станции, на СП-28 смог вылететь первый самолет...
Сегодняшний полет на дрейфующую станцию особенный, в авиации такие рейсы называют пробными, «техническими». Мы должны приземлиться на ледовый аэродром, чтобы выяснить, можно ли сесть на него. Поэтому самолет ведут одни из самых опытных полярных летчиков Колымо-Индигирского объединенного авиаотряда — экипаж командира Юрия Клепикова. В салоне Ил-14 также начальник экспедиции «Се-вер-39» Владимир Киселев, наша киносъемочная группа Центральной студии документальных фильмов, группа руководителя полетов Павла Петровича Бирюкова ( См. очерк «За кромкой Бирюковского берега».— «Вокруг света», 1986, № 10. ). Нас не очень-то хотели сажать в этот самолет — все-таки рискованно, полет пробный, но Бирюкову удалось уговорить авиационное начальство: «Ладно, может, возьмем ребят? Кино все же, для истории... Жаль, останутся».
Полет длится уже больше трех часов. Скоро должны выйти в заданный район. Линии горизонта не видно, в сплошной тьме мерцают перед пилотом стрелки приборов. Штурман Владимир Арсланов определяет по звездам наши координаты. Трудно, очень трудно отыскать в океане полярной ночи несколько домиков и короткую посадочную полосу.
По расчетам до точки остается пять минут. Радист еще раз запрашивает СП-28 — погода там пока благоприятная. На дрейфующей станции должны запускать в небо осветительные ракеты. В салоне все прильнули к иллюминаторам, стараясь оттаять изморозь на стекле горячим дыханием и теплом рук. Ничего не видно, лишь звезды — вверху, сбоку и, кажется, даже внизу, под нами.
Наконец голос штурмана:
— Ракету вижу, прямо по курсу! Пробный заход над полосой, видим еле различимую цепочку огоньков. Короткие, отрывистые слова-команды, и из-под крыльев выползают два луча навстречу приближающейся земле. Вернее, не земле, а нескольким сотням метров относительно ровного льда, окруженного грядами торосов. Включается секундомер. Проходим над полосой, в конце полосы замечаю темные жилки разводий. Самолет заходит на второй круг.
Все ближе и ближе летящий навстречу лед. Мягкий толчок...
— Борт 61788, есть посадка на СП!
Самолет, не выключая моторов, разворачивается и проезжает еще раз по всей длине полосы, готовый, как испуганная птица, в любой момент снова подняться в воздух.
Открывается дверь, и в салон клубами врывается морозный воздух. Горят огни фальшфейеров, красноватые отблески играют на лицах встречающих — собралось все население СП-28. Почти все зимовщики с большими заиндевелыми бородами — сразу и не узнаешь, кто есть кто.
Еще не утихло радостное возбуждение встречи, а прилетевшие руководители авиаотряда придирчиво, метр за метром, осматривают взлетно-посадочную полосу.
— Молодцы, ребята! Подготовили аэродром как во Внукове!
А это значит, что на СП-28 остается группа руководителя полетов. Следующий самолет будет направлять на посадку уверенный, чуть с хрипотцой, голос Павла Петровича Бирюкова.
Остаемся и мы.
Вот и еще один день наступил, самый обыкновенный будничный день зимовки... Для нас второй по счету, для старожилов станции — 269-й.
Льдина, на которой находится СП-28, небольшая — от огромного поля, которое мы видели весной 1986 года, остался где-то километр на полтора: на ней обычные полярные палатки и десяток домиков, изготовленных из двух слоев толстой фанеры с пенопластом посередине. В них живут, в них же расположена и научная аппаратура — так что ходить на работу далеко не приходится. Отопление — печки, работающие на солярке или керосине. В домиках электрическое освещение — днем и ночью слышен шум работы дизелей электростанции. Впрочем, сейчас день и ночь — понятие условное. Все двадцать четыре часа в сутки темно. Солнце на нашей широте покажется лишь через месяц. Вокруг на тысячи километров никого — только льды, торосы и разводья...
Читать дальше
