Вокруг Света: Журнал «Вокруг Света» №06 за 1982 год

Тогда был февраль с ледяными ветрами и крепким морозом. Внизу, под нами, мчался Нарын, словно бегун, не желающий замерзать. Я ехал на Токтогульскую ГЭС, которая готовилась к пуску первого агрегата. Это было почти десять лет назад...

Теперь стоял конец мая. Весенняя жара уже притушила зелень у подножия гор. Снова навстречу мчался Нарын, но голубовато-зеленый бег его уже не казался таким стремительным. Где-то впереди, в створе Токтогульской ГЭС, лежало море; монолитная стена бетона в 217 метров высотой удерживала гигантский напор его и направляла реку в четыре основных водовода, откуда она падала на лопасти четырех турбин. Совершив этот прыжок, река бежала к Курпсаю, где ее ждал следующий барьер — Курпсайская ГЭС.

Эту новую станцию, куда лежал сейчас мой путь, называют «младшей сестрой» Токтогульской — так сказал шофер Юра Матвиенко, встретивший меня в Оше. Сказано справедливо, ибо она в полном смысле слова выросла на руках токтогульских строителей, вложивших в нее весь свой многотрудный опыт. Третья станция нары некого каскада была возведена невиданными темпами: Уч-Курганская ГЭС строилась восемь лет, Токтогульская — десять, Курпсайская с проектной мощностью 800 тысяч киловатт дала стране первый ток через три года после начала строительства.

— Вот она, смотрите! — произнес Юра Матвиенко, съезжая, с дороги на край горной кручи.

Я вылез из машины и глянул вниз. Под ослепительным солнцем, между голубым небом и бурыми скалами, плотина Курпсайской ГЭС напоминала огромный корабль, чудом заплывший в Нарын. По его палубе бежали машины с парящим бетоном, ползли бульдозеры, тянулись вверх стрелы кранов. Плотина еще росла, но ГЭС уже работала, и мощная струя сброса пенилась и бушевала, выкатывая на берег волны...

Глядя на панораму стройки, я подумал, что здесь работают сейчас те же люди, которых встречал когда-то на Токтогулке: Хуриев, Шинко, Еланский...

— Хуриев теперь начальник строительства,— Матвиенко словно прочитал мои мысли.

— А что Серый? — спросил я.

— Зосим Львович умер...

Я вдруг с удивительной ясностью вспомнил Зосима Львовича Серого, комсомольского секретаря Днепрогэса, выдающегося инженера-энергетика, почти пятнадцать лет возглавлявшего Нарынгидроэнергострой. Он один из первых наших энергетиков, кто перенес свой богатый гидротехнический опыт с равнинных рек на горные. Именно по его инициативе и под его руководством был создан проект нарынского каскада из многих станций, которые будут давать 36 миллиардов киловатт-часов электроэнергии в год. Этот худощавый спокойный интеллигентный человек создал на Токтогульской ГЭС один из лучших в стране трудовых коллективов горных строителей. Запомнились его слова, сказанные мне на прощание: «Я хотел бы жить до 2000 года, когда Нарын сделает последний энергетический прыжок...»

От Курпсая до поселка Каракуль было около сорока километров. Мы ехали по новой дороге. Она появилась с тех пор, как воды Нарына рванулись к первому агрегату Курпсайской ГЭС и затопили старый наезженный путь. Бывшая дорога вилась серпантином на другой стороне реки, то выныривая, то пропадая в воде.

Где-то вдали неожиданно ухнуло. Я вздрогнул; Юра, заметив это, сказал:

— Наверное, трещины в горах взрывают...

Вскоре мы уткнулись в хвост машин и мотоциклов, которые словно дремали под полуденным солнцем. Водители сидели в тени, под козырьком нависшей скалы, и обсуждали происходящее:

— Пикетчики говорят, глыба на дорогу упала...

— Я ходил, смотрел — тонн на сто. До вечера провозятся...

— Рванули разок. Отвалили пару камешков тонн по тридцать. Бульдозеры отскакивают от них, как от стенки...

Минуя хвост, промчался «газик» в сторону Курпсая. Девушки-дорожницы с красными повязками на голых руках сообщили, что он отправился вызывать «катерпиллер».

Было жарко, хотелось пить, и молодой курчавый парень, везший из Оша в Каракуль свежую капусту, скинул из кузова несколько крепких кочанов.

— Налетай, ребята! Вода и витамины!

Через час за поворотом, куда пикетчики никого не пускали, вновь прокатился грохот взрыва. Он долго отдавался в горах, падая в глубокую пропасть, и, когда звуки стихли, на дороге появился оранжево-рыжий гигантский бульдозер. «Катерпиллер» шел к обвалу.

— Этот смахнет, как скорлупу,— с надеждой заговорили вокруг. И потянулись вслед за «рыжим».

Мы стояли плечом к плечу метрах в ста от обвала и наблюдали, как бульдозер, поднимая тучи пыли, вел сражение с каменным хаосом. Лавина камней и щебня летела вниз, шумная, как водопад. Внезапно бульдозер заглох. Пыль улеглась. И все увидели «катерпиллер», упершийся в завал: таким маленьким, даже растерянным показался он вдруг! Из машины вылез водитель и, забравшись на камень, осмотрелся.