Поль Д'Ивуа - Вокруг света с десятью су в кармане

Ужин прошел очень весело; Мирлитон опьянел, а Лаваред еще больше. По крайней мере, он заснул за столом, и его унесли в предназначенную для него комнату. Нельзя было предположить, что это была хитрость со стороны нашего друга; нет, он действительно спал, и спал крепко, от наркотического средства, подлитого ему Мефистофелем-Буврейлем. Сон его был так глубок, что он ничего не слышал и не заметил гнусной шутки, которую с ним проделал отец Пенелопы.

В полночь Буврейль на цыпочках вошел в комнату Армана, которого раздели и уложили. Лаваред храпел.

– Нет, голубчик, – прошептал банкир, – ты не будешь продолжать своего путешествия!

Он тихо взял одежду журналиста и связал ее, оставив ему только белье и ботинки. Затем вышел, бросил платье далеко в овраг и спокойно отправился спать.

Действительно, он мог быть спокоен. Если бы Арману и удалось даже ускользнуть от судебных властей в Коста-Рике, он должен был бы купить необходимые для путешествия вещи; а это нигде не делается за гривенник.

Когда утром все проснулись и Мирлитон, дочь его и конвой были на лошадях, капитан Моралес заметил отсутствие своего узника.

– Он еще спит, – шепнул ему Буврейль, – достаточно оставить одного погонщика с мулом и нескольких солдат, которые проводят его к судье в Камбо. Не теряя времени, исполняйте возложенное на вас поручение, то есть проводите эту молодую англичанку к дону Хозе в замок Круц.

Моралес поспешил исполнить приказание. Но мисс Оретт, еще накануне узнавшая Буврейля и слышавшая разговор двух врагов, спросила, где господин Арман.

– Он опохмеляется, – с приятной улыбкой отвечал ростовщик. – Он остался под присмотром погонщика Иеронимо и двух солдат.

– Но я думаю, что мы не должны бросать его на произвол судьбы.

– Совершенно верно, – сказал Мирлитон.

– Не бойтесь, – возразил Буврейль. – Он днем присоединится к нам; его стража получила необходимые инструкции. Что же касается нас, мы должны ответить на любезность господина губернатора и сейчас же воспользоваться его приглашением.

В тот же вечер капитан Моралес получил благодарность губернатора за то, что благополучно доставил в замок доверенных ему высокопоставленных лиц.

То, что дон Хозе высокопарно называл замком Круц, была простая гасиенда, окруженная кофейными плантациями и густой изгородью из кактусов.

Сначала Хозе принимал своих гостей радушно, как подобает настоящему испанскому дворянину; но вскоре обнаружилась его дикая натура авантюриста, и цивилизованный испанец уступил место деспоту, считавшему, что ему все дозволено. Он прямо и грубо попросил у сэра Мирлитона руки мисс Оретт.

– Священник здесь, в часовне, которую я велел устроить, и венчание может состояться хоть сейчас же!

– Моя дочь протестантка, – возразил сэр Мирлитон, желая выиграть время, – и этот брак не будет действительным.

– Ничто не помешает сделать его действительным с помощью вашего консула.

– Но я отказываюсь!.. – воскликнула молодая девушка. – И вы не посмеете стеснять свободу английской гражданки!

– Нет, посмею! – ответил Хозе со злорадным смехом.

После краткого приказания четыре индейских солдата окружили и связали Мирлитона.

– Заприте его и постарайтесь добиться, – сказал Хозе, – чтобы он дал согласие.

Последние слова он произнес со злорадством, искоса взглянув на бедную мисс Оретт.

– Я готова умереть, – решительно сказала она, – но никогда не выйду за вас!..

Она искала глазами оружие, желая защитить свою честь. Но ничего не было под рукой. Дон Хозе льстиво и подобострастно подошел к ней.

– Нет, мисс, – ухмылялся негодяй, – вы не умрете, но будете причиной смерти вашего отца, если по прошествии часа не сделаете того, что я ожидаю, то есть не протянете мне вашей хорошенькой ручки и не скажете «да».

И, покинув охваченную ужасом англичанку, испанец вышел с Буврейлем, который бормотал:

– Лаваред не получит англичаночки с миллионами, но мне кажется, что мой друг Хозе слишком злоупотребляет своею властью!

Что же делал в это время Лаваред?

Проснувшись позже других с отяжелевшей головой, он некоторое время не мог ничего сообразить. Где он? Что делает тут?

Яркий, теплый, сверкающий луч солнца проник в его комнату и вернул его к действительности. Лаваред вспомнил угрозы Буврейля, опасность, грозившую мисс Оретт, и поспешил встать. Тут его ожидал сюрприз, сначала очень комичный, но потом весьма досадный. Не было ни одежды, ни оружия. Лаваред сначала удивился, потом пришел в негодование.