Наум Синдаловский - Петербургские поляки в городском фольклоре. Мистические тайны, предсказания, легенды, предания и исторические анекдоты

Прилюдная казнь должна была состояться 15 февраля того же года. Шафиров взошел на эшафот и, как утверждает фольклор, прежде чем опуститься на колени, широко перекрестился на все стоявшие вокруг православные церкви. Только затем положил голову на плаху. Трудно сказать, намеренно или чисто механически сделал он это, но, говорят, именно этот жест смягчил сердце присутствовавшего на казни Петра. В последний момент, когда топор палача был уже занесен над жертвой, царь простил Шафирова и заменил смертную казнь ссылкой. Фольклор утверждает, что палач не успел удержать топор и тот только по чистой случайности опустился на плаху буквально рядом с головой бывшего вице-канцлера.

После смерти Петра I Шафиров возвращен из ссылки и призван на государственную службу. При императрице Анне Иоанновне он возглавлял камерц-коллегию.

Шафиров оставил свой след не только в петербургской истории и его городском фольклоре, но и в генетическом русско-еврейском коде. У него было пять дочерей, которые породнились с такими знатными русскими фамилиями, как Гагарины, Вяземские, Евреиновы, Трубецкие, Строгановы, Чичерины, Самарины, Витте, в жилах детей которых текла кровь барона и вице-канцлера, выходца из Польши, Петра Павловича Шафирова.

Память о Петре Павловиче Шафирове в Петербурге сохраняется в названии Шафировского проспекта. Этот топоним в честь сподвижника Петра I, вице-канцлера и дипломата появился на карте города в 1903 году, когда отмечалось 200-летие Петербурга, и никогда не подвергался изменениям.

Если верить петербургскому городскому фольклору, первый удар по дому Романовых после проклятия Марины Мнишек Польша нанесла в 1796 году руками бывшего любовника Екатерины II Станислава Понятовского. Став польским королем, он послал в подарок императрице золотой королевский трон. Правда, по другой легенде, этот древний трон польской династии Пястов был вывезен Суворовым из Варшавы при покорении польского восстания 1794 года в качестве трофея.

Так или иначе, но в 1795 году, после последнего, третьего раздела Польши Екатерина будто бы велела проделать в этом троне отверстие и пользовалась им как стульчаком. Согласно одной из легенд, на этом импровизированном унитазе будто бы императрица и скончалась. В аристократических салонах Санкт-Петербурга шепотом из уст в уста передавали страшные подробности гибели Екатерины Великой. Якобы «в ватерклозете императрицы под польским королевским троном притаился неизвестно как туда проникший некий польский фанатик, чуть ли не карлик, который ударил снизу ее величество копьем или тесаком, а потом, воспользовавшись суматохой, ускользнул незамеченным из царских покоев и из Зимнего дворца». Станислав Август Понятовский (Stanisław August Poniatowski) был выходцем из очень богатого и знатного польского рода. Он был сыном краковского каштеляна Станислава Понятовского и Констанции Понятовской, урожденной княжны Чарторыйской. Станислав считал себя истинным поляком, хотя в его жилах текла и итальянская кровь прадеда Джузеппе Торелли, который около 1629 года женился на дочери помещика из белорусского местечка Понятов, откуда и пошла знаменитая фамилия Понятовских.

С. А. Понятовский

В 1755 году Станислав Понятовский в качестве личного секретаря английского посланника прибыл в Петербург. Здесь, на балу в Ораниенбауме, его заметила великая княгиня Екатерина Алексеевна, только что оправившаяся после разлуки с предполагаемым отцом ее единственного сына Павла – Сергеем Салтыковым. Станиславу Понятовскому в то время было 23 года. Он был молод, красив, элегантен, хорошо образован, и Екатерина не могла в него не влюбиться. Завязался бурный роман.

Тайная связь секретаря английского посла и супруги наследника русского престола вскружила голову польскому правительству, и в надежде использовать эту близость в политических целях Понятовский был назначен посланником Речи Посполитой при русском дворе. Однако случилось непредвиденное. Однажды полномочного посла застали крадущимся в покои супруги наследника русского престола Екатерины. Его схватили и доставили к Петру Федоровичу, который «приказал вытолкать его взашей, да так, чтобы тот еще и скатился по лестнице». После такого позора Понятовскому ничего не оставалось, как срочно покинуть Петербург.

Между тем в России приближались другие времена. Екатерине было не до любовных приключений. Едва вступив на престол, она написала Понятовскому: «Убедительно прошу вас не спешить приездом сюда». Однако ждала момента, когда появится возможность отблагодарить своего бывшего возлюбленного. Что бы там ни говорили, а они искренне любили друг друга, и если, конечно, верить легенде, великая княжна Анна, умершая в двухлетнем возрасте, была дочерью Понятовского. Об этом догадывался даже законный муж Екатерины Петр Федорович: «Бог знает, откуда моя жена беременеет, я не знаю наверное, мой ли этот ребенок и должен ли я признавать его своим», – будто бы говаривал великий князь после родов супруги.