Александр Андреев - Джордж Вашингтон - Да здравствует Америка!

Северные колонии с неплодородной землей, но обилием рек, озер и лесов, способствующих судостроению, обеспечивающему три четверти потребностей Британской империи, и рыбным промыслом были объединены в Новую Англию. В ней, в тесном союзе с королевскими таможенниками, процветала морская контрабанда, имевшая огромные размеры.

Южные Виргиния, Джорджия, Мериленд и обе Каролины в обилии выращивали табак, хлопок, рис, разводили овец, свиней, коров, лошадей. В отличие от Новой Англии, с ее купцами, торговцами и деловыми людьми, на юге преобладали богатые плантаторы – землевладельцы, фермеры и арендаторы.

Англия, теряя здравый смысл, которого у Георга III вообще не было, запрещала открытие в колониях мануфактур, рудников и заводов. Эти запреты, конечно, обходили. Насквозь продажные английские таможенные посты за взятки оформляли американские товары как британские. К середине XVIII века внутренняя американская торговля по объему сравнялась с английской колониальной, а контрабанда превратилась в мощную отрасль экономики.

В Вест-Индии делали патоку и сахар, из которых в Новой Англии гнали отличный ром. На деньги от его продажи покупали африканских рабов, продавали их на плантации сахарного тростника в Вест-Индию, изготавливали сахар, увеличивали производство рома и получали огромные доходы.

В колониях появился единый торгово-промышленный рынок и богатые финансисты. Из трех миллионов колонистов и полмиллиона рабов девяносто процентов жили на фермах, плантациях и в маленьких городках. Половину из них составляли законтрактованные слуги, бедняки из Европы.

Главными колониями были промышленный Нью-Йорк и плантаторская Виргиния, заселенная семьями младших детей английских аристократов и джентльменов. Лорды-землевладельцы сдавали землю в аренду свободным фермерам и их контрактникам, новые земли осваивали сквоттеры и трапперы, ремесленники изготавливали нужные изделия, нехватку которых покрывала контрабанда.

С начала XVIII века официальная церковь уже не контролировала образование и культуру колоний. Это стало делом светских властей. Три университетских колледжа – Гарвардский в Массачусетсе с 1636 года, Уильяма и Мэри в Виргинии с 1693 года и Йельский в Коннектикуте – с 1701 года давали отличное образование. К середине XVIII века к ним добавились Принстонский и Рутгерский в Нью-Джерси, Филадельфийский в Пенсильвании, Колумбийский в Нью-Йорке, Брауна в Род-Айленде, Дартмурский в Нью-Гемпшире. Сеть частных школ, библиотек Бенджамена Франклина были заполнены учениками и читателями, как и десятки книжных магазинов, ставших центром просвещения. Книги и журналы везли в Америку из Европы, в колониях выходили 43 газеты.

Аристократическая Виргиния и деловая Новая Англия стали очагами культуры колоний, в которых в середине XVIII века начала складываться американская нация.

Впервые объединиться колониям в союз в 1754 году предложил Бенджамен Франклин, представлявший их интересы в Лондоне, где в парламенте Америка не имела своих депутатов. Во главе союза предполагался президент, назначаемый королем, законодательная власть должна была принадлежать Верховному Совету, исполнительная – правительству. Все решения, в том числе по налогам, должны были приниматься только с общего согласия всех колоний.

Франклина поддерживал Томас Джефферсон, заявивший, что труженики на земле – избранный богом народ, и Америка должна быть республикой земельных собственников. Избирательное право в колониях имели мужчины-собственники, платившие налоги. При голосовании на этих землевладельцев оглядывались фермеры-арендаторы. Законодательные собрания принимали билли, с условием, что они не противоречат английским законам. Их утверждали губернаторы, которые могли распустить содержавшие их ассамблеи, что делалось крайне редко. В 1774 году такое время пришло. Ненадолго.

К этому времени все колонии поддерживали лозунг: «Никаких налогов без представительства». Однако время лозунгов «Союз колоний необходим для их сохранения, защиты и расширения Америки» и «Объединимся или умрем» пришло совсем не легко. Сначала должна была случиться война, которую ждать оставалось совсем недолго. Лучшие люди в Европе в 1765 году говорили:

– Северная Америка не может быть долго подчинена Великобритании. Ее размеры так велики, ежегодный прирост населения так значителен, и она имеет такое количество всего необходимого для обороны, что ни одна нация не кажется более готовой к независимости.