Дмитрий Гаврилов - Олег Вещий – Орвар-Одд. Путь восхождения [litres]

Олег Вещий. С картины В.М. Васнецова

С тем же успехом можно искать гнев владельца Слейпнира бога Одина на короля Эйрика, убитого копытом собственного коня (см. Приложение 5).

Ещё в августе 912 года в том же Киеве великий князь Олег Вещий приносил клятвы при «подписании» со своей стороны договора с ромеями именем Велеса, а после – в сентябре, в Цареграде и послы великого князя, клялись именем того Велеса, чьим эпическим внуком оказывается вещий Боян (« вѣщей Бояне, Велесовъ внуче»)!

« Боянъ бо вѣщій, аще кому хотяше пѣснь творити, то растѣкашется мыслію по древу, сѣрымъ вълкомъ по земли, шизымъ орломъ подъ облакы, помняшеть бо речь първыхъ временъ усобіцѣ» (Слово о Плъку Игоревѣ, Игоря сына Святъславля, внука Ольгова // Энциклопедия «Слова о полку Игореве»: В 5 т. СПб.: Дмитрий Буланин, 1995. Т. 1. А – В. 1995. С. 9—14).

И времени утратить своё явно угодное богу прозвище, как и прогневить его чем-то, у Олега не оставалось.

Слагатели старин воспели деяния усопшего властителя, и поэтический образ одного такого сказителя живописно представлен Николем Михайловичем Языковым в стихотворении «Олег» 1826 года:

Знаменитый сочинитель «Истории Российской» Николай Михайлович Карамзин (1766–1826) оставил нам такое заключение об Олеге Вещем:

«…Сей Герой, смиренный летами, хотел уже тишины и наслаждался всеобщим миром. Никто из соседей не дерзал прервать его спокойствия… Окруженный знаками побед и славы, Государь народов многочисленных, повелитель войска храброго мог казаться грозным и в самом усыплении старости. Он совершил на земле дело свое – и смерть его казалась потомству чудесною… Уважение к памяти великих мужей и любопытство знать все, что до них касается, благоприятствуют таким вымыслам и сообщают их отдаленным потомкам. Можем верить и не верить, что Олег в самом деле был ужален змеею на могиле любимого коня его, но мнимое пророчество волхвов или кудесников есть явная народная басня, достойная замечания по своей древности. Гораздо важнее и достовернее то, что Летописец повествует о следствиях кончины Олеговой: народ стенал и проливал слезы. Что можно сказать сильнее и разительнее в похвалу Государя умершего? Итак, Олег не только ужасал врагов, он был еще любим своими подданными. Воины могли оплакивать в нем смелого, искусного предводителя, а народ защитника. Присоединив к Державе своей лучшие, богатейшие страны нынешней России, сей Князь был истинным основателем её величия… Мудростию Правителя цветут Государства образованные; но только сильная рука Героя основывает великие Империи и служит им надежною опорою в их опасной новости. Древняя Россия славится не одним героем: никто из них не мог сравняться с Олегом в завоеваниях, которые утвердили её бытие могущественное».

С материальным же наследием Одда-Олега вышло не всё так гладко, как повествуется в песнях и сагах.

Олег Вещий. С картины В.М. Васнецова

Когда вести о неожиданной смерти князя дошли до Киева, в городе произошло выступление против Силкисив (сыновья были ещё малы, а старый Харек едва ли был уже надёжной защитой).

Разумеется, жена Одда-Олега бежала с сыновьями на Север, сначала в Полоцк или Смоленск (вернее, в Гнёздово), где, судя в том числе по данным археологии (Жарнов, 1991, 1998; Пушкина, Мурашёва, Ениосова, 2012, с. 242–273), давно сидели скандинавские правители, а далее – в Приильменье или даже Ладогу, где находился Олег II. Большая часть верной дружины Орвар-Одда после похода «на Квиллануса» также оставалась на Севере (как мы упоминали, согласно саге, Одд взял с собой в Норвегию лишь 200 человек), и в Киеве она мало на кого имела возможность опереться.