Дмитрий Гаврилов - Олег Вещий – Орвар-Одд. Путь восхождения [litres]

Храв(ф)ниста, где всё ещё жили родичи Одда по линии отца, – область Халогаланда. Не исключено, что туда же перебралась из Ирландии и дочь Одда, Рагнхильд, а Одд мог обещать дочери и её потомству покровительство в своих заморских владениях.

В пересказе по другому списку «Орвар-Оддсаги»: «…наступил день, когда решился Одд плыть в Норвегию посмотреть, что-то сталось теперь с владениями его в Храфнисте.

Пыталась жена отговаривать Одда, просила не думать об этих далеких владениях, раз он и без того теперь правит обширной богатой землей, но Одд настоял на своем и отправился в путь с двумя кораблями и с двумя сотнями воинов.

Прибыв в Храфнисту, узнал он, что землями его владеют по-прежнему его родичи. Они встретили Одда радушно и долго не могли надивиться его годам.

Погостив у своих родичейкакое-то время, Одд предоставил им в полную собственность свои земли и поплыл обратно на юг…» (Петерсон, Балобанова, 1996).

Едва ли речь могла идти о каких-то переговорах с Эйриком, который хоть и был значительно моложе Одда, наверняка в свои двадцать восемь он уже показывал звериный, необузданный нрав. Скорее всего, Одд не раз приставал к берегу, соблазняя молодых соплеменников перспективами, открывающимися перед ними на Руси, но нигде не останавливался так долго, как в Хравнисте.

Вещий Олег. Худ К.Рудаков. 1951 год

Сопровождали Одда с высокой долей вероятности тоже его соплеменники, которым и самим было сподручно побывать на далёкой родине за княжеский счёт, да и в «рекламной акции» Одда они были бы полезными рассказчиками и свидетелями, которые в свою очередь могли заманить на службу к Одду – в Ладогу и Киев – собственных младших родичей.

Сам Одд был рождён всё-таки на юго-западном побережье Норвегии, выходит, что он проплывал мимо своего места рождения дважды, и на обратном пути решил заглянуть «на хутор Беруръёдр, который оказался заброшенным и разорённым местом».

Там он и обрёл покой.

Поскольку весть о смерти Одда в Норвегии достигла Силкисив, а его внуки и племянники Игоря/Ингвара/Херрауда Младшего попали-таки на Русь, мы не допускаем мысли об иносказании, укусе змеи как предательстве.

Но из-за моря Одд, он же Олег Вещий, уже не вернулся.

В саге, умирая, Одд вспоминает висой всю свою жизнь, подводя итог приключениям, доселе изложенным в прозе. Приведём лишь заключительные строфы этой длинной висы в переводе Н. Топчий и Т. Ермолаева:

Когда песня кончилась, Одда охватила слабость, и они отвели его туда, где была готова каменная гробница.

Тогда Одд сказал:

– Теперь подтвердится всё, что говорила мне вёльва. Сейчас я лягу в гробницу и умру там. Затем разведите вокруг огонь и сожгите всё.

Потом он улёгся в каменную гробницу и сказал:

– Теперь передайте мой привет домой Силькисив и нашим сыновьям и друзьям.

После этого Одд умер. Тогда они развели огонь, и сожгли всё, и не уходили, пока всё не сгорело. Как рассказывают многие люди, рост Одда был двенадцать локтей, потому что гробница внутри была такого размера… (http: //norroen.info/src/forn/orvarodd/ru2.html).

И далее уже приведённый нами выше перевод, когда мы рассказывали о дочери Одда, о возвращении вестников смерти конунга в Гардарики к Силькисив, Асмунду и Херрауду.

Под Ладогой же, когда туда добрались те, кто сопровождал Олега-Одда, в память о нём насыпали курган-кенотаф и справляли там несколько поколений тризну. Такого же рода поминальные действия могли совершаться и в Киеве, но отнюдь не на физической могиле великого князя, как мы показали. Поэтому к числу надуманных отнесём мнения вроде этого: «Ставшего жертвой гнева Змея Олега киевляне, покорные воле бога Велеса, отправили в “локус Змея” как владыки гор, – погребли на Щековице, т. е. “змеиной горе” (ср. глагол щекотати — “шипеть по-змеиному”)» (Лисюченко, 2009, с. 199).