Александер Кент - Мичман Болито

— Эй ты, — капитан поднял руку. — Напомни мне еще раз свое имя.

— Болито, сэр.

Странно, что никто, похоже, не мог вспомнить, как его зовут.

— Хорошо, Болито. Когда ты наконец перестанешь мечтать или закончишь сочинять поэму для своей девки, я буду очень обязан, если ты спустишься в шлюпку!

Некоторые из собравшихся на переходном мостике матросов засмеялись, а Трегоррен сердито буркнул:

— Если бы я знал, что ты тут окажешься! — Он толкнул Болито рукой. — Я разберусь с тобой позже!

Впрочем, едва спустившись в шлюпку — один из двадцатисемифутовых катеров «Горгоны» — Болито напрочь забыл он настроении капитана, враждебности Трегоррена и тяготах шестинедельного путешествия по морю. Сидя на кормовой банке среди груды людей и оружия, где Трегоррен большой тенью нависал над налегающими на весла гребцами, мичман обернулся и посмотрел назад. Какой огромной и неуязвимой казалась «Горгона» по сравнению с низкобортной шлюпкой. Возвышаясь над своим рябящим в волнах отражением, с ярко выделяющимися на фоне неба очертаниями реев и мачт, корабль казался воплощением военно-морской мощи.

Видя выражение лица Дансера, Болито понял, что тот разделяет его возбуждение. Парень стал еще более худым, чем когда они встретились в «Синем столбе», зато окреп и возмужал.

— Окликните этих ребят! — отрезал Трегоррен. Он стоял в лодке выпрямившись, не обращая внимания на резкие движения шлюпки, когда она то поднималась, то опускалась на очередной волне.

Сидящий на носу матрос сложил руки рупором и закричал:

— Эй, на корабле!

Его голос, эхом вернувшийся к ним, звучал словно подтверждение оклика.

— Что ты об этом думаешь, Дик? — прошептал Дансер.

— Не знаю, — покачал головой Болито. Он наблюдал, как головами гребцов вырастают мачты баркентины, как ее грот- и бизань гики бесцельно поворачиваются, издавая громкий скрип.

— Хватит! — весла замерли, и носовой матрос забросил кошку за планширь судна.

— Теперь полегоньку! — бросил Трегоррен. Он в раздумье глядел на планширь, сомневаясь в чем-то, или ожидая, что кто-то появится на нем. Затем скомандовал:

— Абордажная партия, вперед!

Боцман отобрал только опытных моряков, и не прошло и нескольких секунд, как все уже перебрались через высушенный солнцем планширь и собрались под похожими на крылья летучей мыши парусами.

— Мистер Дансер, позаботьтесь о носовом люке! — распорядился Трегоррен. Потом кивнул помощнику боцмана, тому самому, который сек провинившегося матроса, — Торн, на тебе центральный люк. — К удивлению всех, лейтенант вытащил из-за пояса пистолет и осторожно взвел курок. — Мистер Болито и вы двое, пойдете со мной на ют.

Болито бросил взгляд на друга, который слегка пожал плечами в ответ, прежде чем дать своим людям команду направиться к носовому люку. Теперь никто не смеялся. Они словно попали на корабль-призрак, пустой и брошенный, с исчезнувшей невесть куда командой. Мичман посмотрел на «Горгону», но даже она казалось, удалилась, и не обещала надежной защиты.

— Этот проклятый корабль воняет! — буркнул Трегоррен. Склонившись над трапом, ведущим в кают-компанию, он крикнул в темноту:

— Есть кто внизу?

В ответ не раздалось ни единого звука, только шум моря и унылый скрип незакрепленного штурвала.

Трегоррен посмотрел на Болито.

- Полезай вниз. — Схватив мичмана за руку, он сердито добавил:

- И приготовь пистолет, черт побери!

Болито вытащил тяжелый пистолет из-за пояса и рассеянно уставился на него.

— И не поворачивайся спиной, когда будешь спускаться по трапу! — продолжил лейтенант.

Болито скользнул сквозь комингс люка, выждал, пока глаза немного привыкли к темноте межпалубного пространства. Он должен был признать, что звуки, долетающие до него снизу, ничем не отличаются от обычных для любого корабля. Плеск волн о корпус, скрип и стук незакрепленных предметов. Воздух был спертым, в нем ощущался аромат свечного сала и более резкие запахи протухшей трюмной воды и испорченных продуктов. Болито услышал, как наверху кто-то крикнул: «Впереди ничего, сэр!», и слегка успокоился. Наверху по палубному настилу, едва видимый, но узнаваемый, расхаживал туда-сюда Трегоррен, видимо размышляя, что ему делать дальше. Тут Ричард вспомнил, как Трегоррен поспешил отправить его вниз первым и без поддержки. Если лейтенант волновался насчет этого странного покинутого судна, то судьба мичмана явно была ему безразлична.

Болито распахнул дверь каюты и вошел внутрь. Она была такой низкой, что ему пришлось сгорбиться в темноте, руками он пытался зацепиться за что-нибудь, чтобы не потерять равновесие.