Хью Джон Лофтинг: История доктора Дулиттла

– Превосходно! – сказал Тяв. – Считайте, что я уже нашёл нашего моряка. Проще простого! Скажите мальчику, что не пройдёт и недели, как я найду его дядюшку. А теперь дайте-ка определить, откуда ветер дует.

– Но ведь сейчас темно! – напомнил доктор Дулиттл. – Какие поиски в темноте?

– Моряка, который нюхает чёрный табак, я найду и в кромешной тьме, – гордо сказал Тяв. – У табака самый крепкий запах на свете. Если бы от моряка пахло бечёвкой или горячей водой, я бы ещё подумал, но табак – дело верное!

– Разве горячая вода чем-то пахнет? – удивился доктор.

– Разумеется, – ответил Тяв, – и совсем не так, как холодная. Вот ключевую воду или лёд по запаху отыскать трудно. Помню, однажды я добрых десять миль выслеживал человека, который побрился горячей водой – видать, у бедолаги не было мыла… И выследил! Ну, а теперь давайте определим, откуда дует ветер. Когда берёшь след издалека, ветер – это очень важно. Слишком сильный ветер – плохой помощник. Лучше всего, когда дует ровный, сырой бриз… Вот! Чую северный ветер!

Тяв потянул носом воздух и забормотал:

– Так-так… дёготь, испанский лук, керосин, мокрые клеёнчатые плащи, сушёный лавровый лист, горелая резина. Так-так… кто-то стирает кружевные занавески, ах нет, они уже развешаны на просушку… А ещё пахнет лисами. Много-много лис и лисят…

– Неужели ты и правда чуешь столько всего сразу в одном порыве ветра? – поразился доктор Дулиттл.

– Ну конечно! Да и назвал я только считаные запахи из множества, самые сильные. Их учует любая дворняжка, пусть у неё даже сильный насморк. Погодите чуток, и я назову вам запахи посильнее и запахи послабее… о, этот ветер несёт столько вкуснейших ароматов!

Пёсик зажмурился, задрал нос в воздух, приоткрыл пасть и принюхался.

Он застыл, как камень, и, казалось, не дышал. Долго-долго он молча втягивал воздух, а когда наконец заговорил, то повёл речь напевно, точно грезил наяву и пел печальную песню.

– Кирпичи, – тихонько перечислял Тяв, – старые калёные кирпичи в садовой стене, они раскрошились от сырости… сладкий запах молодых коров, которые пьют из горного ручья… свинцовая крыша голубятни или, может, амбара, прогретая полуденным солнышком… чёрные лайковые перчатки, которые лежат на бюро орехового дерева… пыльная сельская дорога, обсаженная сикоморами… лошадиная колода-поилка на конюшне… грибы, которые пробиваются сквозь толщу опавшей листвы… и… и…

– А морковки нет? – перебила его свинка.

– Нет! Тебе бы только лопать, – рыкнул на неё Тяв. – Никакой морковки нет и в помине. И нюхательным табаком тоже не пахнет. Сигареты, трубки, несколько сигар – вот что я чую, но табака нет. Подождём, пока ветер сменится на южный.

– Ах, ну конечно – этот ветер тебе недостаточно хорош, – насмешливо сказала свинка. – По-моему, ты просто жулик. Слыхано ли это – отыскать одного-единственного человека, сидя на корабле посреди океана и понюхав ветер! Говорила я тебе – не сумеешь.

– Вот что, Хрюки, – оскалив зубы, предупредил обозлённый Тяв, – ещё одно слово – и я укушу тебя за пятачок! Думаешь, раз доктор не позволяет наказать тебя по заслугам, так можно дерзить и дразниться?

– Немедленно прекратите ссориться! – вмешался доктор Дулиттл. – Перестаньте. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на ссоры. Лучше скажи мне, Тяв, откуда, по-твоему, доносятся эти запахи?

– Главным образом из Девона и Уэльса, – ответил Тяв. – Ветер дует оттуда.

– Юго-запад Англии, так-так, – задумчиво сказал доктор. – В самом деле, чутьё у тебя необыкновенное! Мне надо обязательно написать об этом в своей новой книге. Кто знает, вдруг ты обучишь такому чутью и меня? Впрочем, нет, пожалуй, лучше оставлю всё как есть. Хорошенького понемножку, как говорится в поговорке. Не пора ли нам поужинать? Я проголодался.

– А уж я-то как проголодалась! – сообщила свинка Хрюки.

На следующее утро доктор и его друзья спозаранку поднялись с шёлковых постелей и убедились, что в небе сияет яркое солнышко, а ветер нынче дует с юга.

Тяв принюхивался к южному ветру целых полчаса, потом подошёл к доктору и покачал головой.

– Пока что я не учуял матросский табак и рыжего моряка, – сказал он. – Придётся подождать восточного ветра.

В три пополудни подул восточный ветер, но и тогда пёсик не сумел учуять запах матросского табака.

Мальчик, пленник пиратов, ужасно расстроился и заплакал в три ручья.

– Мой дядя пропал и никто теперь его не найдёт! – всхлипывал он. Однако Тяв попросил доктора Дулиттла: «Передайте мальчику – когда задует западный ветер, я отыщу его дядю хоть в самом Китае, лишь бы он по-прежнему нюхал чёрный матросский табак».