Томаш Пациньский - Линия огня

- Да ты знаешь, кто я такой?

Он стоял с трудом, придерживаясь за стенку, худые икры заметно тряслись. Ягода остановилась. Дед Мороз положил ей руку на плечо, чтобы успокоить.

Женщина резко сбросила руку с плеча, повернулась. Под взглядом зеленых глаз типчик как будто бы сложился сам в себя. Он уже не спрашивал, а знают ли они, кто он такой. Впрочем, это было видно с первого же взгляда. А был он всего лишь маленьким, худощавым человечком, пытавшимся прикрыть свой член смятой простынкой. Тоже, впрочем, небольшой.

- Давай-ка я дам ему по голове, потом свяжу его бельем, - предложил Дед Мороз необязательным тоном. – Пока его найдут, мы будем далеко, шума не наделает.

Женщина, едва заметным жестом, не согласилась.

- Нет. Уже поздно, не нужно было ему о себе напоминать.

Она поглядела на типчика, до которого уже что-то начало доходить. Он хотел умолять, даже броситься на колени, но его взгляд уже парализовал его.

- Я же слышала, что говорил. – В ее голосе не было ничего, кроме скуки. – Шум воды мне никак не мешает. А сейчас слышу его мысли.

Дед отвернулся. Никогда он не любил глядеть на это. Стыдно признаться, но его тянуло на тошноту.

- Неееет!!!

Отчаянный крик сорвался на самой высокой ноте, что-то тяжелое грохнуло на пол с таким звуком, словно бы это грохнулся мешок муки. Когда Дед, пропустив Ягоду вперед, закрывал дверь с матовым стеклом, он слышал лишь то, что что-то там дергается, храпит и похрюкивает.

Когда они очутились в коридоре, все затихло. Двери в апартаменты были звуконепроницаемыми.

Ягода взяла Деда Мороза под руку. Вместе они прошли по длинному коридору, мимо дверей, отличавшихся только лишь имитировавшими бронзу цифрами. Из одного номера все так же доносился шум пылесоса.

Когда они встали перед блестевшими полированным металлом дверями лифта, Дед улыбнулся – впервые за сегодняшний день.

- Как ты это делаешь? – спросил он.

Ягода ответила не сразу, какое-то время глядела на то, как меняются красные, электронные циферки.

- Профессиональная тайна, сказала она в тот самый момент, когда прозвучал приглушенный гонг, и двери лифта с тихим шелестом раздвинулись.

  

Вообще-то на двери висела табличка НЕ МЕШАТЬ , но уборщица, крепкая деваха, тянущая за собой пылесос, словно пса на поводке, все равно решила проверить. В принципе, гость, когда ему помешаешь, самое большее, обматюкает, так ведь от этого же не умирают. А если всего лишь забыл снять объявление, когда уходил, что случалось довольно частенько, тогда ей сразу же удастся покончить с уборкой целого этажа.

Она постучала, стащила один из наушников уокмэна. Тишина, ни малейшей реакции. Даже типичной связки ругательств, которую могла бы услышать, если бы помешала на самом деле. Деваха постучала еще раз.

На сей раз из номера не прозвучал какой-либо ответ, в двери не встал разлохмаченный гость с бешенными, измученными похмельем глазами. Уборщица сунула в щель замка свою универсальную карту. И ничего. Замок даже и не пискнул, маленький зеленый светодиод не загорелся. Женщина почесала голову, нечто подобное с ней случилось впервые. Оказалось, что круглую рукоятку дверной ручки можно повернуть свободно, дверь не была закрыта.

Деваха вошла, сработанные колесики пылесоса запищали на половом покрытии. В прихожей было темно и тихо. А вот из-за двери с молочно-белым стеклом доносились какие-то странные звуки: то ли хрип, то ли хрюканье.

Страха не было совершенно. Она уже многое видела, и первое, что пришло ей на ум, что это пьяный в дымину гость, который даже не мог доползти до койки, и вот сейчас валяется на ковре и храпит. И наверняка все обрыгает, со злостью подумала уборщица, если уже все не обрыгал. Это же, как пить дать, дополнительная уборка, уроды, не могут научиться в горшок попадать.

Но при этом тут же вынюхала оказию. В гостинице она работала уже больше пяти лет, так что сразу же знала, что следует сделать. В конце концов, такого дегенерата всегда можно уболтать, что бумажник у него свистнула шалава из бара.

Решение пришло быстро.

Когда вошла в номер – окаменела. Здесь она работала достаточно долго. И из собственного опыта знала, какой хлев способны оставить после себя в номере гости.

Вот именно: хлев. Да, за время работы успела увидеть много чего. Но никогда не видела хряка, запутавшегося в простыне. Животное похрюкивало и тыкало слюнявым рылом в сотовый телефон. Перед хряком валялся порванный в клочья пиджак.