Алексей Горобец: Усталость лета

И всё, что в нашей осени таилось,
Тебя найдёт, и ты принять готов
И стылую земную справедливость,
И неземную зимнюю любовь.

И вспоминая жаркими губами
Осенний свой счастливый непокой,
Мы жжём листву,
И догорает с нами
Тоска рябин с прохладными глазами,
И светопад, и лето за спиной.

Ноябрь уходит – стынущий, неяркий.
Так ветрено!..
И воют где-то за
Станицей
На забытой старой свалке
Пустых жестянок злые голоса.

Теплынь, жара.
Сквозит озонной свежестью
Под линией электропередач.
Цепляется, не зная неудач,
К хвостам коровьим
С похотливой нежностью
Чертополох.
И самогон-первач
Кипит и бредит салом.
Еле держатся
На пнях трухлявых
Высохшие мхи.
Лакает муть заезженной реки
Заблудшая кислица.
Конопля
Уже освоила окольные поля
И зреет.

И весёлое невежество
Клюёт свою судьбу
С её руки.

А здесь природы нет.
Всё рукотворно.
Асфальт, кирпич, стекло,
Бетон, цемент…
Здесь правит бал
Бесстыдный и бесспорный
Цвет обречённости –
Бесцветный серый цвет.

Здесь, как и прежде,
Сумеречность снов.
И мысли отлипают от мозгов,
Пылят и лезут в небо, в высоту,
Никак не управляемы тобою…

И тянет гретым камнем и тоскою,
И небо размышляет над землёю,
Уйдя в свою цветную немоту.

Цветёт сорняк –
Меж выброшенных шин,
Мазутной жижи,
У облезлых зданий.
Его цветы почти что хороши
И, вроде бы, доступны пониманью.

Им, в общем, тоже некуда спешить.
Мы помолчим, покурим у межи.
Мы с ними потолкуем от души.

И оправдаем широтой души
Убогость
Своего существованья.

Январь. Заснеженность, вселенность,
Покой морозно-голубой.
И высота.
И никого.
Свободный холод мыслей праздных…

Но как недолго этот праздник!

Свой мир,
Привычный и прямой,
Свою нетленную мгновенность
Вновь утверждает повседневность –

И возвращает нас домой,
Чтобы не ведая иной
Печали,
И не сожалея,
Закончить зиму в январе и
Взойти полынью и пыреем,
Забвенья силосной травой.

Осыпаются дикие груши,
Перезрев, почернев от жары.
Отдыхают в траве комары.

Прислониться,
Остыть и послушать
Облака, что молчат до поры,
Крутизну чёрно-белой горы
И её невесомые тени.

Оглянуться назад.
И явленье
Окоёма внизу, позади,
Ярких крыш черепичное рденье
Ослепят вдруг и память,
И зренье
Восхищеньем,
Тоской возвращенья,
Старой болью почти всепрощенья
И любви, что всего в полпути…

Оглянуться, вздохнуть,
Улыбнуться –

И уже никогда не вернуться.

Облаков высокая соборность.
Сумрачная патина икон.
Гасит негасимый наш огонь
Непогоды ветреная вздорность.

Лишь твоя усталая покорность,
Нетерпенья вымученный стон,
Мутных ливней потная ладонь…

И земли спокойная бесспорность.

Николаю ИВЕНШЕВУ

Апрель, весна, поют лягушки.
Цветёт размашисто айва.
Зелёный шум, зелёный гвалт…
Давай-ка отодвинем кружки!
Пора употребить слова
Нас угадавшего поэта.
Конечно, он охаял лето
И праздность вольную любил.
Но мы клонимся головою
Пред ним и предаёмся зною,
Весне, и нам хватает сил
Любить любовь,
Размах, раздольность,
И нашу дурь,
И нашу вольность
Не знать,
Как много он сокрыл…

Ну что ж –
Поговорим о человеке.
А заодно о XXI веке.
Рассмотрим –
Век, чело, добро и зло,
И прошлое, что нас не довезло.
И на грядущее прогноз нескучный.
В нём совместились
Тот
И этот свет.
И нет проблем!
И нас, похоже, нет…
Компьютерный
Крысиный разум ушлый…
И опустелый ржавый постамент,
Где старой бронзы выгоревший след
Хвалу и клевету приемлет равнодушно.

И вот она, неведомо куда,
Уже летит – возвышенно и гордо.
Летит душа!
Светло, высокогорно, –
На свет изнемогающего льда.

Полёта неземная красота!..
Отсчёта неземная простота.