Гомер - Одиссея. В прозаическом переложении Лоуренса Аравийского

Мои моряки обратились с просьбой — здесь мы сталкиваемся с подспудным осуждением Одиссея. Хотя все матросы требуют схватить добычу и удрать подальше, Одиссей готов рискнуть — чтобы получить гостевой дар или из любопытства. Он рискует — и не только собой, но и своими матросами.

— Что ж, — молвил Зыков, — я предполагаю,

Что Одиссей не первоклассный вождь.

Себя сберег он для жены и славы,

А всех матросов начисто сгубил.

Да, — подтвердил матрос, — братва погибла.

— говорит герой Луговского («Середина века»).

Никто — замечательное имя, взятое Одиссеем, многократно звучало в последующей поэзии. "Я врач глазной, зовусь Никто, снимаю бельмо исполинам' (Гейне). Более тонко вводит образ Никто Эдуард Лимонов, и своих лучших стихах парижского цикла "Баллада парка Лобо".

Девушка с толстым хорошим бедром

Занята длинным хорошим письмом

В парк вдруг заходит печальный Никто

Член показать из пальто

…Перестановкой света и туч

От Нотр-Дама протянут нам луч

Мы уцепились… И вот на пальто

Кончил за всех нас Никто…

Его Никто — не только Улисс Гомера, но и Улисс Джойса, который (в главе "Навзикая") тоже оказывается в парке и "кончает за нас на пальто". Член — фаллический символ кола, которым был ослеплен Циклоп, и просто член, которым "кончают на пальто". А "длинное хорошее письмо" — это 'Одиссея', написанная Навзикаей, по Батлеру и Лимонову. По-гречески Никто — Одеис, не так уж далеко от "Одисеус", и эта игра слов пропадает в переводе.

Камень, закрывающий дверь пещеры: пастухи и сегодня зачастую держат скот в пещерах в странах Средиземноморья, и такой была и пещера Рождества в Вифлееме, где дева Мария родила Иисуса "между ослом и волом" (ослом и волом запряг Одиссей свой плуг, пытаясь уклониться от похода на Трою. Роберт Грейвс указывает, что осел и вол — символы лета и зимы). Наличие камня у входа напоминает скорее о погребальных пещерах, которые почти всегда закрывались огромным камнем. Мария Магдалина, подобно Улиссу, не знает, как откатить камень от устья пещеры, чтобы умастить мирром тело распятого Христа.

Скала рухнула — рухнувшие скалы можно увидеть и по сей день — это скалы Формика к югу от Трапани, если принимать гору Эрикс за жилище циклопа. Если же предпочесть Этну и восточное побережье Сицилии, тогда это скалы Фараглиони.

Эолия — по мнению древних — Липара, самый большой из группы Липари. Но Брэдфорд (и Батлер) считает, что это — Устика (Ustica), так как это одинокий остров, не часть архипелага, в отличие от Липары. Далее, на запад от Липары лежит итальянский берег, а от Устики открыта дорога на Итаку. "Пловучий", по его мнению, эпитет, описывающий впечатление мореплавателя (остров как бы покачивается в волнах) и ничего более. Устика — крутой вулканический остров, где нередки сильные ветры.

Листригоны — или лестригоны. Лам — крепость или имя царя, предка Ламий, Телепил — бухта, «Дальние ворота» по Грейвсу или «Высокая башня» по Лоуренсу. Имеется в виду большая крепость со значительным расстоянием между воротами. По мнению Брадфорда, Бонифачо (Bonifaccio) на южной оконечности Корсики на берегу пролива, отделяющего Корсику от Сардинии. По совсем другой версии — Балаклава в Крыму.

Эя — Традиционное положение — мыс Цирцео (Cape Circeo), на побережье Италии. Этот полуостров может показаться островом — особенно мореплавателю, идущему с запада. Расположен прямо на восток от Бонифачо.

К ирка — (Цирцея), другой Лоуренс (на этот раз имя), Даррел, автор "Александрийского квартета" написал замечательные куплеты для одноименного мюзикла.

Моли — дикая рута (византиец Цец) или дикий цикламен, который трудно отыскать (Грейвз) — у него белые лепестки, черная луковица и сладкий запах. Древние — и вслед за ними Брадфорд — называют сорт чеснока, который, как известно, отпугивает и вампиров. Аллегро, знаменитый исследователь кумранских рукописей, считает, что это галлюциногенный гриб, и фаллический символ, но он под эту рубрику подводит и Христа.

Боровы и мазь — у Булгакова мазь превращает (Николая Иваныча) в борова.

Путь в Аид — Одиссей не так удивился бы, если б прочел книжку Проппа 'Волшебная сказка', согласно которой и Кирка принадлежит царству мертвых. Она живет в лесу, ее еда смертельна для людей, герой может есть ее еду благодаря полученному волшебному средству — это отличительные свойства жительницы царства мертвых, в русских сказках — Бабы Яги.