Уильям Шекспир - Король Лир. В переводе Александра Скальва

ШУТ

Тогда – подобно это речи адвоката,

За речь не получившего оплату,

Ведь ты за эту ерунду мне ничего не дал.

– Неужто, пользы нет и Вам от «ничего» такого, дядюшка?

ЛИР

Да, мальчик. Ничего нельзя создать из ничего.

ШУТ (Кенту)

Пожалуйста, ты объясни ему,

Как из его земли явилась рента и растёт.

Шуту он не поверит.

ЛИР

Ты злой дурак!

ШУТ

Ты, знаешь ли, мой мальчик, разницу

Меж злым и добрым дураком?

ЛИР

Нет, парень. Просвети меня.

ШУТ

«Того, кто дать был рад

Совет раздать страну,

Поставь со мною в ряд,

Вмени обман в вину.

И с добрым, злой дурак

Предстанут всем тотчас:

На добром, пёстр колпак,

На злом, не зрим для глаз.»

ЛИР

Меня ты называешь дурачком, малыш?

ШУТ

Все остальные титулы, с которыми родился, ты отдал.

КЕНТ

А это глупо, но не полностью, милорд.

ШУТ

Нет, верьте, лорды и вельможи не позволят мне.

Будь у меня, хоть монополия на глупость,

Они бы долю в ней имели, дамы – тоже,

Они мне не дадут иметь всю глупость у меня,

И точно для себя ухватят.

Подай мне, дядюшка, яйцо, и две короны я тебе отдам.

ЛИР

И как же выйдут эти две короны?

ШУТ

Так, я яйцо разрежу пополам и середину съем, и после

Останутся две скорлупы.

Когда свою корону рассекаешь ты посередине

И обе части отдаёшь, осла себе на спину взваливаешь ты,

Чтоб через грязь нести.

Знать, мало было у тебя ума в макушке лысой,

Раз ты отдал макушку золотую. Если этим

Я объяснил подобного себе, то пусть тот будет выпорот,

Кто первым посчитает это таковым.

Поёт:

«Теперь глупцу глупей не стать —

Мудрец пошёл в болваны.

Куда ж глупцу свой ум девать

С манерой обезьяны?»

ЛИР

Давно ли, сударь, Вы привыкли этак распевать?

ШУТ

Я, дядюшка, привык к тому с тех пор,

Как сделал ты своими матерями дочерей,

Когда ты дал им розги и спустил свои штаны.

Поёт:

«С тех пор от счастья им рыдать,

А мне в тоске петь Вам,

Как стал король в «ку-ку» играть,

Причислен к дуракам.»

Пожалуйста, найми мне, дядюшка, учителя вранья:

Твой шут бы врать охотно научился!

ЛИР

Ну, если, сударь, будете Вы врать, то мы Вас выпорем.

ШУТ

Я удивлён, что родственного меж тобой и дочерями?

Они меня бы высекли за правду, ты – за ложь.

А иногда меня секут и за молчанье.

Охотнее я был бы кем угодно, чем шутом.

Однако, быть тобой я не хотел бы, дядюшка.

Ты с двух сторон обрезал ум себе,

А в середине не оставил ничего.

Вот, к нам идёт один обрезок.

Входит ГОНЕРИЛЬЯ

ЛИР

Ну, дочка, как дела? Что у тебя за выражение лица?

Мне кажется, с недавних пор ты слишком хмуришься.

ШУТ

Ты был завидным парнем,

Когда нужды не знал, заботиться о хмурости её.

Теперь ты ноль без палочки.

Я, даже, лучше, чем сейчас ты.

Я шут, а ты ничто.

К Гонерилье:

Да, я, конечно, придержу язык, как мне велит Ваш взгляд,

Хотя Вы не сказали ничего. О, мама, мама!

«Кто ни крошки не собрал,

Жизнь прожив – в желаньях мал.»

Указывает на Лира:

Вот, он пустой стручок.

ГОНЕРИЛЬЯ

Не только патентованный дурак Ваш,

Но, сэр, любой из Вашей наглой свиты

Творят придирки, свары ежечасно,

Презрев чины, несдержанно буянят.

Я думала, что, сообщив Вам это,

Нашла управу я, но ныне вижу,

Из Ваших слов и по делам недавним,

Что Вы тому зачинщик и пособник,

Что, если б Вы порядка захотели,

Вина бы не осталась без последствий.

Заботясь о здоровом общем благе,

Я думаю, что лишь необходимость,

Как это бы обидно Вам ни было,

Вернёт Вас к сдержанному поведенью.

ШУТ

Вот так то, дядюшка, надеждам верить!