Николай Эрдман - Пьесы. Интермедии. Письма. Документы. Воспоминания современников

Варвара Сергеевна.Ах какой сюрприз!

Шарманщик.Вам, барышня, в каком количестве родственники требуются?

Варвара Сергеевна.Я думаю, человек пять хватит, на каждого коммуниста по родственнику.

Шарманщик.Ну а я думаю, на каждого родственника по бутылке.

Варвара Сергеевна.В таком случае я вас жду. Шарманщик. Будьте покойны.

Настя и шарманщикуходят.

Варвара Сергеевнаодна.

Варвара Сергеевна.Столько забот, столько забот и никакого развлечения. Один раз в месяц в парикмахерскую выпросишься, вот и все удовольствие. В церковь меня мамаша не пускает, говорит, там убьют. В бани теперь всякая шантрапа ходит, так что даже не интересно мыться. Вообще интеллигентной девушке в создавшемся положении пойти некуда. Одно интересно узнать: понравлюсь ли я Валериану Олимповичу или не понравлюсь. По-моему, понравлюсь. У меня очень душа и ресницы хорошие. И потом, мне улыбка очень к лицу, только жалко, что она в этом зеркале не помещается.

Варвара Сергеевна, Павел Сергеевич.

Павел Сергеевич.Варька, ты зачем рожи выстраиваешь? А?

Варвара Сергеевна.А разве мне не к лицу?

Павел Сергеевич.При такой физиономии, как твоя, всякая рожа к лицу, только нужно, Варвара, и о брате подумать: к лицу, мол, ему такая сестра или нет.

Варвара Сергеевна.Это вовсе не рожа, Павлушенька, а улыбка.

Павел Сергеевич.Улыбка! Я тебе как честный человек говорю: если ты нынче вечером перед моими гостями такими улыбками улыбаться будешь, я от тебя отрекусь.

Варвара Сергеевна.Тебе от меня отрекаться нельзя.

Павел Сергеевич.А я говорю, что отрекусь и вдобавок еще на всю жизнь опозорю.

Варвара Сергеевна.Как же ты можешь меня опозорить?

Павел Сергеевич.Очень просто: скажу, что ты не сестра моя, а тетка.

Варвара Сергеевна.Я тебе, Павел, родственника достала, а ты меня таким словом обозвать хочешь, это нахально.

Пав ел Сергеевич. Достала. Что же он — рабочий?

Варвара Сергеевна.Рабочий.

Павел Сергеевич.Каким же он трудом занимается?

Варвара Сергеевна.Ручным. (Радостно.) Ну а коммунисты к тебе придут?

Павел Сергеевич.Придут. Их сам Уткин ко мне привести обещал.

Варвара Сергеевна.Значит, ты теперь вроде как совсем партийный?

Павел Сергеевич.С ног и до головы. Подожди, Варвара. Вот я даже портфель купил, только билета партийного нету.

Варвара Сергеевна.Ну, с портфелем, Павел, и без билета всюду пропустят.

Павел Сергеевич.Итак, Варя, начинается новая жизнь. Да, кстати, ты не знаешь, Варенька, что это такое Р.К.П.?

Варвара Сергеевна.Р.К.П.? Нет, не знаю. А тебе зачем?

Павел Сергеевич.Это Уткин раз в разговоре сказал: «Теперь, говорит, всякий дурак знает, что такое Р.К.П.».

Варвара Сергеевна.Как же, Павлушенька, ты не знаешь?

Павел Сергеевич.Я, собственно, наверное, знал, но только у партийного человека столько дел в голове, что он может об этом и позабыть.

Варвара Сергеевна.Посмотри, Павел, — сундук.

Павел Сергеевич.Где сундук?

Варвара Сергеевна.Вот сундук.

Павел Сергеевич.Действительно, сундук.

Варвара Сергеевна.Странно.

Павел Сергеевич.Действительно, странно.

Варвара Сергеевна.Что бы в нем могло быть?

Павел Сергеевич.А ты загляни.

Варвара Сергеевна.На нем, Павел, замок.

Павел Сергеевич.Действительно, замок.

Варвара Сергеевна.Удивительно.

Павел Сергеевич.Действительно, удивительно. И зачем это маменька плачется, что у ней в сундуках ничего не осталось. Спросишь, Варюшенька, маменьку: «Где у нас, маменька, папины штаны?» — «Съели мы их, говорит, Павлушенька, съели. Мы, говорит, в восемнадцатом году все наше имущество на муку променяли и съели». Спросишь, Варюша, у маменьки деньги. «Откуда у нас, говорит, Павлушенька, деньги. У нас, говорит, в восемнадцатом году все отобрали». — «На что же мы, скажешь, маменька, живем?» — «Мы, говорит, Павлушенька, живем. Мы, говорит, Павлушенька, папенькины штаны доедаем». Какие же это у нашего папеньки штаны были, что его штанами целое семейство питается.

Варвара Сергеевна.Не иначе как у нашей маменьки кроме папенькиных штанов что-нибудь да осталось.