Николай Эрдман - Пьесы. Интермедии. Письма. Документы. Воспоминания современников

Надежда Петровна.Императрицам заместо «здрасте» «ура» говорят.

Варвара Сергеевна.Ну, скоро ты там?

Голос Насти.Иду!

Павел Сергеевич.Ведь вот собственная кухарка, а боязно.

Павел Сергеевич, Надежда Петровна, Варвара Сергеевна. Настяв платье императрицы.

Все.Ура, ваше высочество!

Надежда Петровна.Ну, прямо как настоящая, прямо как настоящая. Ура, ваше высочество!

Варвара Сергеевна.У меня от такого роскошества, маменька, даже спазмы в желудке сделались.

Павел Сергеевич.Настенька, голубчик, пройдитесь по комнате, мы на вас с оборотной стороны поглядим.

Варвара Сергеевна.Ах, Настя, вы даже совершенно безо всякого вкуса ходите. Я когда в Малом театре английскую королеву видела, то она исключительно только вот таким образом по полу передвигалась. (Показывает).

Павел Сергеевич.Настенька, голубушка, попробуйте вы.

Надежда Петровна.Шлейф-то, шлейф-то у ней по земле волочается.

Павел Сергеевич.Мамаша, позвольте я. (Несет шлейф).

Надежда Петровна.Ну прямо как настоящая, прямо как настоящая.

Павел Сергеевич.Если бы мне за него в довоенное время держаться, ох и далеко бы я, маменька, ушел.

Варвара Сергеевна.Павел, посадим ее на трон.

Павел Сергеевич.Садитесь, ваше величество.

Сажают Настю на стул.

Надежда Петровна.Ну прямо как настоящая, прямо как настоящая.

Варвара Сергеевна.Если бы мы, маменька, настоящую на трон посадили, нам бы гастрономический магазин отдали.

Павел Сергеевич.А меня бы первым министром сделали.

Надежда Петровна.Хотя бы околоточным, Павел, потому при своем околоточном торговать очень хорошо, и законно, и выгодно.

Настя.На чем я сижу?

Павел Сергеевич.На троне, ваше величество.

Надежда Петровна.Ну прямо как настоящая. Спасайся, кто может!

Павел Сергеевич. \

          Что случилось?

Варвара Сергеевна./

Настя.Барыня, что с вами?

Надежда Петровна.Настька, не шевелись, Христом богом тебя заклинаю, не шевелись, потому что ты на заряженном пистолете сидишь.

Настя.На пистолете?! Граждане, убивают!

Надежда Петровна.Настька, не ерзай.

Павел Сергеевич.Настя, сидите как вкопанная, пока вы ни себя, ни нас не убили.

Варвара Сергеевна.Если вы его, Настенька, пошевелите, он выстрелит.

Настя.Батюшки, погибаю!

Надежда Петровна.Не двигайся, я тебе говорю. Павел Сергеевич. Вы, Настя, тем местом, которым сидите, не чувствуете, в которую сторону он направлен? Настя. У меня, Павел Сергеевич, всякое место от страха отмерло.

Павел Сергеевич.Мамаша, я под таким обстрелом существовать не могу, необходимо сейчас же куда-нибудь переехать.

Настя.Что же вы, Павел Сергеевич, так здесь меня одну-одинешеньку на пистолете верхом и оставите?

Надежда Петровна.Настенька, не дрожи, потому что в нем семь зарядов.

Павел Сергеевич.Мамаша, это вы во всем виноваты. Надежда Петровна. Нет, это Варька, Павлушенька. Посадим ее, говорит, на трон, вот и посадили.

Звонок.

Батюшки, звонят.

Варвара Сергеевна.Наверно, гражданин Сметанич. Надежда Петровна. Прикройте ее чем-нибудь поскорее. Прикройте ее поскорее, а я пойду. (Уходит).

Павел Сергеевич.Варька, тащи сюда какую-нибудь занавеску или коврик какой-нибудь. Закрывай ее лучше, лучше, говорю, закрывай… (Набрасывает на Настю ковер).

Варвара исчезает.

Павел Сергеевич, Надежда Петровна, Сметаничи его сын.

Надежда Петровна.Пожалуйте сюда, Олимп Валерианович, пожалуйте сюда.

Олимп Валерианович.Это что же у вас, Надежда Петровна, приемная?

Надежда Петровна.Приемная, Олимп Валерианович, приемная, а вот мой партийный сын, Павлушенька. Олимп Валерианович. Ага, значит, вы уже поступили, молодой человек, когда же вы поступили, молодой человек?

Павел Сергеевич.Я, знаете, еще с тысяча девятьсот пятого года… намеревался, имел, так сказать, влечение потому, что, как сказал наш любимый учитель Энгельс.

Валериан Олимпович.Что он сказал?

Павел Сергеевич.Это… ну… одним словом, он очень много сказал, всего не упомнишь.