Геннадий Васильев - Частная коллекция. Стихи, рассказы, пьесы

И сержусь я, и щетинюсь, как еж,
и не бреюсь по неделе порой.
Что ж ты смотришь на меня? Что ж ты врешь?
Что ж рассказываешь – я твой герой?

Не важна мне твоя ложная спесь.
Не нужна мне твоя бражная хмарь.
Я свободен. Сам – как есть. Сам – как есть.
И без славы – сам себе государь.

Моих учителей простые имена:
Аида и Борис. И ученик послушен.
Я не пою о всех. Мне истина – вина.
Я виноват, поскольку – простодушен.

Спасибо Вам за то, что Вы не врали враз,
что главные стихи в блокноте сберегали.
Спасибо Вам, Борис.
Копытом бьет Пегас.
Спасибо Вам, Аида.
Мир Вам в белой шали.

Слова – как слова.
Стихи – как стихия.
Стихия имеет права.
Приходят слова —
и рвется трахея.
И кругом идет голова.

Я песни пою
для любимого друга,
для круга, в который не вхож
ни тот, кому люты
и лютня, и вьюга,
и дорог лишь нажитый грош,

ни те, чьих имен
легион иль когорта,
чей мир обозначен и кругл.
Рождается песня.
И рвется аорта.
И тесным становится круг.

Сочинитель, поэт-переросток,
что ты ищешь у кромки строки?
Ты кому адресуешь вопросы?
И ответов желаешь – каких?

Солнцем утренним в пятна расцвечен,
мир торопится день обрести.
На сосне – золоченые свечи.
На траве – золотые цветы.

Этот мир подотчетен поэту.
Утро золото льет неспроста.
Сколько света! И пятнами света
разукрашена кромка листа.

Сочинилось короткое лето,
чуть длиннее, чем четверть строки.
Мне вопросы важнее ответов,
хоть вопросы порой нелегки.

«Сочинитель, ты ходишь по краю,
ты уже не сорвался едва!»
Не тревожьтесь. Я просто играю,
пятна света сливая в слова.

Кто-то вдали появляется
и манит опять.
За слово слово цепляется —
ну, как их унять?
Как их упрятать до времени
во тьму, в немоту?
Долбит и долбит по темени
стих-перестук.

Все время лезу я, куда не просят:
то танго сочиню, то аллеманду.
А за окном октябрь листву уносит,
давая ветру «От винта!» команду.

И как не сочинять? Ты видишь – гроздьями
нисходит с веток спелая рябина.
И просится в размер мотивчик простенький:
то шейк, то «Ша-лу-ла», то танец Бина.

…Но следует трудиться!
И надобно опять
чему-то подчиниться,
чего-то не понять.
О чем-то не подумав,
строку досочинить
и вытянуть из дома
тоски звенящей нить.
Работа – это дело.
Безделье – это смерть.
И надо что-то делать.
И нужно как-то сметь.
За трудное хвататься,
от прочего – бежать!
Когда придется – драться.
Но только не лежать!
Пустым покровам буден
предпочитать пожар.
И было так, и будет,
сгоревшего не жаль.
И следует стремиться,
и надобно творить,
чего-нибудь добиться
и что-то покорить.
Пусть прошлое продлится
отметиной во лбу —
судьбе не покориться
и не корить судьбу.
Подумаешь – задела!
За дело обожгла.
И надо что-то делать.
Такие вот дела.

Это, скорей, утешенье для совести.
Разве же это грибы?!
Нет, не читал я печальнее повести,
злее не встретил судьбы.

Явным для нас не становится тайное,
груздь не стремится в мешок.
Птички щебечут – и в их щебетании
слышен ехидный смешок.

Выгляни, гриб! Хоть масленок сопливый,
хоть одинокий бычок!
Нет ничего. Только птица глумливо
свистнет – и снова молчок.

Что же – устроим мы с ней состязание!
Тоже затеем свистеть!
…Трав разноцветье и благоухание.
Сосен
зеленая
медь.