Станислав Хромов - Андрей Боголюбский, или Смерть русского Цезаря. Трагедия в пяти действиях

Болтают больше.
Он не из таковских,
Десятки храмов ныне и часовен
Стоит по всей владимирской земле!

Все так,
сестра,
своим он притворился,
Конец свой близкий зря,
конец бесславный,
Спешит теперь замаливать грехи.
Но ты спроси хотя бы воеводу —
Он ездил с князем —
сколько христианских
Невинных душ загублено им было,
И сколько белых храмов сожжено.

Поганый тать, надменный половчанин.

Прозрей, сестра, такой любить не может,
И никого он в жизни не любил —
железной хваткой он за горло держит
Святую Русь.
И нынче называет себя царем…

Он мнит себя владыкой
Не меньше цареградских василевсов,
Наместником Всевышнего,
и даже творцом
и покровителем земли.
А между тем волнуются уделы,
Хиреет смерд под непосильным тяглом,
И каждого ярыжные хватают,
Кто скажет слово против.
А князья,
Которых он за свору гончих держит,
Ни в грош не ставя прежние заслуги,
Тихи и раболепны перед ним.

Не мой отец убит, а все же больно
Мне за тебя, Улита, и за братьев
Твоих, за всех Кучковичей, а пуще
За весь народ, за древние устои,
За землю, покореженную им.
И потому скажу тебе открыто,
Что в сговоре давно уже со всеми
Мы братьями твоими и роднею —
От изверга избавить наш народ.

Но сын мой!

Хм, прости меня, княгиня.
Двоих уж нет,
а Юрия не любит
Отец…

А вы?

Княгиня,
все пустое,
Мы Юрию худого не желаем,
И рады бы его поставить князем,
Когда б признал он вотчинное право,
И не тиранил преданных бояр.
А что гуляет —
дело молодое,
Покуда молод,
пусть себе резвится,
Худого мы ему не причиним.

Решайся же!
Он прежде выгнал братьев,
Своих же кровных, с мачехою вкупе,
С племянниками в Гретчину,
а завтра —
Кого?

И уж тогда,
Улита-свет-княгиня
Ты на судьбу-злодейку не ропщи!

Кто там?

Да гусляр бродячий.

Позови же
Его сюда.
Быть может, отогреют
Мне душу струны звонкие теперь.

Земной поклон!

Сыграй нам что-нибудь.

Пожалуйте к обеду, простывает.

Гусляр, хоть песнь твоя печальна,
Но мне пришлась по нраву.
Не побрезгуй
Теперь откушать с нами за столом

Я не затем пришел сегодня,
отче,
Чтоб здесь с тобою в княжеских хоромах
Вести душеспасительные речи.
Лукавы измышления твои,
Какой ты пастырь,
ежели вселяешь
Разброд в умы и вере православной
Невольные препятствия чинишь?
Кто соберет разбредшееся стадо,
Когда не совещаясь,
по хотенью
Учнут князья церковными делами
Без нашего на то благоволенья
Как в собственном уделе верховодить?
Ответь же мне!

Все сущее от Бога —
И жизнь, и смерть.
Дарована не нами
Мирская власть.
Противиться же князю —
Великий грех…

Ты дерзок,
но не думай
Искать себе почета фарисейством.
Когда бежал ты тайно с князь Андреем
Из Вышгорода – думал ты о Боге?
Остерегись,
пока еще не поздно,
И хоть у князя нынче ты советчик,
Владыка я покуда здесь!
И волен
Тебя сослать куда-нибудь подале,
Дабы расколу в княжестве не быть.
А то расстричь,
коль надобность настанет.