Сергей Ермолинский - Синее море

Л ю б а. Вы бы ее на фронте имели, а не здесь.

В а с и л и й И в а н о в и ч. Не к месту разговор. Войну хорошо слышать, тяжело видеть. Там люди кровью бьются.

Л ю б а (опустила глаза) . Я серьезно. Отступаем все, сердце болит.

В а с и л и й И в а н о в и ч (гневно) . Сердце? А свое хозяйство как содержите? Дом новый, а крыша прохудилась? Колодец начали и бросили? А сад? Что такое? Молодая вишня, нежная. Стоит без ухода. А виноградники? Ведь вот они! Их в землю закопать надо, померзнут. А колода пчелиная почему напрасно валяется? Хорошая колода…

Л ю б а. Трудно одной.

В а с и л и й И в а н о в и ч. Вот, вот. (Передразнивая.) Отступаем все, сердце болит. А я скажу, ежели в тылу спустя рукава начнете жить, так и будем отступать. Муж вернется, какой ответ держать будете?

Л ю б а. Не вернется.

В а с и л и й И в а н о в и ч (хмуро) . Бывает по-разному. Все равно ждать надо.

Л ю б а. Помер еще до войны мой муж.

В а с и л и й И в а н о в и ч. Ну… другие вернутся. Чем встретите? Вернутся с победой, у каждого спросят. (Помолчали.) Надо Настю вашу к хозяйству приспособить.

Л ю б а. Что вы, когда же ей. Она школу кончает. А у них там своих мобилизаций хватает. То на посевную, то на уборочную, то на сбор лексырья…

В а с и л и й И в а н о в и ч. Ну… правильно. Тогда папашу.

Л ю б а. Никиту Федоровича?

В а с и л и й И в а н о в и ч. Я скажу, он у вас бодрый.

Л ю б а. Такой бодрый, что сам себя давно приспособил. Только война началась, расшумелся так, что его обратно на товарную контролером взяли.

В а с и л и й И в а н о в и ч (смущен) . Тоже правильно. Железнодорожник. Не сидеть же ему сложа руки и пенсию кушать. Он, глядите-ка, еще и гимнастику делает — раз-два, раз-два!..

Л ю б а (фыркнула) . Господи, твоя воля, какие осведомленные! И зачем неправду говорите? Где-то поблизости проживаете, не заметила только.

В а с и л и й И в а н о в и ч. Ничуть. Я скажу, мы как раз угол ищем. Может, у вас найдется?

Л ю б а (подозрительно и официально) . Это вам надо, гражданин, в райсовет обратиться. К Ивану Петровичу. Там получите ордер. (Хочет уйти.)

В а с и л и й И в а н о в и ч. Получим. Вы не волнуйтесь.

Л ю б а. Не с чего.

К о с т я. Не беспокойтесь. Никто вашим домом не интересуется.

Л ю б а. Я не беспокоюсь.

В а с и л и й И в а н о в и ч. Угол-то мы себе найдем. Не ради него, чтобы знакомство завести, ваш вокзал похвалили, не думайте.

Л ю б а. А я ничего и не думаю.

В а с и л и й И в а н о в и ч. Стеснять не собираемся, у вас уже и так эвакуированная имеется.

К о с т я. Извините, конечно, что на ваших бревнышках посидели.

В а с и л и й И в а н о в и ч. Может, намусорили невзначай?

К о с т я. Досочки протерли, воздухом вашим подышали…

В а с и л и й И в а н о в и ч. Солдаты, конечно… От походной жизни грубые стали… Я скажу…

Л ю б а. «Скажу, скажу»… (Быстро повернулась, ушла.)

В а с и л и й И в а н о в и ч (Косте) . Пошли, старик.

К о с т я (с трудом подымаясь) . И верно, сидеть-то здесь ни к чему.

Вбегает Н а с т е н ь к а.

Н а с т е н ь к а. Давайте помогу вам. Господи, совсем калека.

К о с т я (с гневом) . Калек тут нет! Уйдите.

Н а с т е н ь к а. Я сказала? Я ничего не сказала. Сестра сказала, чтобы вы шли в дом. Она сказала, чтобы непременно шли в дом.

В а с и л и й И в а н о в и ч. Ладно. Сказала или не сказала, спасибо за приглашение. Давай руку, старик.

Н а с т е н ь к а. Сестра сказала, Люба то есть… Она сказала…

К о с т я. Наши извинения…

Уходят. Василий Иванович поддерживает Костю. Настенька стоит растерянная. Выходит Л ю б а.

Л ю б а. Ушли? (Тихо.) Ноги-то у молоденького, ноги…

Н а с т е н ь к а. Я сказала? Я ничего не сказала…

Т е м н о

Открывается комната в доме Любы. Фикусы на полу и на окнах. Желтенькие занавески. Стены выбелены известью. Перегородка, не доходящая до потолка, отделяет угол. Л ю б а и Н а с т е н ь к а. Люба в праздничном платье. Настенька суетится около нее, что-то подшивает, ползая на коленях.

Н а с т е н ь к а. Это платье совсем прилично выглядит и очень тебе идет.

Л ю б а. Все равно, сразу видно, что вырядилась.

Н а с т е н ь к а. Просто отвыкла. А ты обязана себя чувствовать именинницей.

Л ю б а. Скажешь! С чего бы?

Н а с т е н ь к а. Как будто не знаешь? Ну почему ты всегда скрытничаешь и молчишь?

Л ю б а. Потому что нечего рассказывать.

Н а с т е н ь к а. Неправда, есть.

Л ю б а. Ты дура и болтушка.

Н а с т е н ь к а. Я все вижу! Любочка, Любонька, честное слово! Человек знает тебя больше чем десять лет. Еще до того, как ты вышла за Женечку, он приезжал сюда… Ты сама говорила, что он приезжал сюда столько раз и при Женечке — тихий, вежливый, красивый! Он любил тебя и все время любит!