Сергей Ермолинский - Синее море

Л ю б а. Откуда ж знать?..

С о л д а т с к о с т ы л е м. А кому же знать?

Л ю б а. Сирота он, это понимать надо. (Встала, повернулась к нему спиной — она к Вите склонилась, который лежит на верхней полке.) Спи золотенький мой… Хочешь, про сказку твою спою?

С о л д а т с к о с т ы л е м. И что за сказка?.. Я тебе лучше про хутор Михайловский расскажу, раз туда едешь и его не знаешь… Там у нас море и горы видны. И степь там — красоты невиданной! А чем особенно прославились мы, так это медом. Был у нас, я скажу, пасечник. Пчелами он занимался и разве только по-пчелиному говорить не умел. Зато какой был мед! Какой хочешь! Пчелы у него были так обучены, что с одной колоды летели в сад — и был садовый мед! С другой колоды — в липу, и был — липовый. С третьей — в гречиху, и был гречишный! Разный был. Я скажу…

Л ю б а (улыбаясь) . «Скажу, скажу»…

С о л д а т с к о с т ы л е м. Ты что? Не веришь? Я скажу, хутор наш рос и процветал. Перед войной хотели его городом Приморском назвать и сделать его городом районным. Улицы были, дома и сады какие!.. А в море — рыба. Паруса уходили в море. И мы — рыбаки, садоводы, пасечники — жили там как в раю.

Л ю б а. Вот я туда и еду.

Стучит поезд.

Т е м н о

Открылось море!

Оно выглядит необыкновенно просторно, ярко-сине, солнечно. Сбоку — отстроенный заново дом, свежевыбеленный. За изгородью — новенький колодец, точно такой же, как был у Любы в третьей картине, молодые деревца посажены у дома.

Некоторое время сцена пуста. Слышен равномерный шум прибоя и скрежет экскаватора. Появляются Л ю б а и Н а с т е н ь к а.

Л ю б а. Как сердце бьется! Приложи руку: слышишь?

Н а с т е н ь к а. Еще бы. Столько шли. И все в гору, в гору… (Озираясь.) А! Чей-то новый дом. И на дверях замок.

Л ю б а. И колодец.

Н а с т е н ь к а. Совсем как у нас, Люба. Гляди, и вишня посажена.

Л ю б а. Правда, что вишня. И подсолнух. Громадный.

Н а с т е н ь к а. Ага, да. Гляди, дорога-то отсюда уходит вниз. Хутор-то внизу, видишь? Пыль, цемент, какие-то краны. Ну, идем, идем… Они там, внизу!..

Л ю б а. Постой. Сядем.

Н а с т е н ь к а. Ну, сядем… Около подсолнуха сядем.

Сели.

Л ю б а. Даже страшно… Как встреча-то произойдет, а?

Н а с т е н ь к а. Ну, как, как? Обыкновенно — как. Обрадуемся все, а потом будем говорить и перебивать друг друга.

Л ю б а. Что ты! С Василием Ивановичем мы наговоримся, это правда, что наговоримся… Но ведь у него дочка. Какая она?

Н а с т е н ь к а. Почти как я. Ну и что?

Л ю б а. Я всю дорогу думала, на вокзалах, в поездах, и сейчас, когда шли с разъезда. Она большая девочка, нужно, чтобы она поняла, нужно, как никогда, чтобы семья у нас получилась хорошая.

Н а с т е н ь к а. Ой? Кто-то идет! Старичок какой-то!

Входит С т а р и ч о к с п а л о ч к о й.

Л ю б а и Н а с т е н ь к а. Здравствуйте.

С т а р и ч о к с п а л о ч к о й. Почтеньице. А ведь как сказать — не узнаю́. За последнее время столько понаехало, что и не узнаю — кто?

Н а с т е н ь к а. Мы только сейчас приехали…

С т а р и ч о к с п а л о ч к о й. А! Только сейчас? Тогда пожалуйте, пожалуйте. Что же вы тут стоите? Перво-наперво пройдемте-ка в исполком, там все и сообразим. Вон. Видите? Это близко. Как начинается улица Советских воинов, на углу площади Садоводов. Тут и есть.

Н а с т е н ь к а. Куда вы показываете? Никакой площади Садоводов я не вижу, и улицы тоже.

С т а р и ч о к с п а л о ч к о й (громовым голосом) . Как не видите?

Н а с т е н ь к а. Я сказала? Но только в том месте стоит кран и ворочает ковшом. Какая площадь?

С т а р и ч о к с п а л о ч к о й. Это и есть площадь. Поживете — увидите. Идемте.

Л ю б а (тихо) . Мы приехали к Василию Ивановичу Дробатенко.

С т а р и ч о к с п а л о ч к о й. Что? (Страшно оживился.) И с чего ж это я не сообразил! К Василию Ивановичу? Тогда сюда, сюда… А, нет, замок. Я враз. Сидите здесь, дожидайтесь. (Побежал и остановился, недоверчиво.) К Василию Ивановичу? А… Вы что же, одна к нему?

Л ю б а. Нет. Вот еще и Настенька со мной, разве не видите?

С т а р и ч о к с п а л о ч к о й. Да, да, да! Настенька! Настенька! (Обрадованно бежит, но опять останавливается и опять недоверчиво.) К Василию Ивановичу? Да ведь как сказать… Вы только две к нему? А при вас, между прочим, пацанчик небольшой должен быть.

Л ю б а. Витя. Мы его оставили у начальника разъезда. И вещи. Куда ж было пешком идти?

С т а р и ч о к с п а л о ч к о й. Верно, верно! Витя! Сидите. Дожидайтесь. (Убежал, проворный.)