Борис Штейман - Пьесы

В и т а л и й П е т р. Смеется, негодяй, надо мной! Играет… А глаза-то, глаза! Каков?! Чисто бестия! И вопросы эти… Сорок девять — за и столько же — против… Нет, дорогой товарищ, за, пожалуй, побольше будет. Пятьдесят один, не меньше! ( Достает телеграмму, рассматривает .) Праздничный бланк. С Буратино. Это приятно! ( Читает .) «Поздравляем присвоением внеочередного воинского звания! Желаем успеха, товарищ майор!» ( Смеется .) Ну, черти! «Товарищ майор!» А что, звучит! Хотя Иванов уже подполковник. Сразу пошел в органы… Все лучше, чем сменный инженер. Майор! ( Встает по стойке смирно .) Так точно, товарищ майор! ( Уходит, чеканя шаг .)

Ночь. Слабый свет фонарей. Виталий Петрович подъезжает к ресторанчику «Забытый приятель» на велосипеде, ставит его рядом с мотоциклом Оскара. К Виталию Петровичу подскакивают двое агентов, набрасывают ему на голову мешок и уводят .

Кабинет. В кресле за столом сидит Крондинг. На столе горит настольная лампа, перед ним стул. Агенты вводят Виталия Петровича. Снимают с его головы мешок и уходят. Крондинг выходит ему навстречу .

К р о н д и н г. Ну, наконец-то, дорогой мой! И хорошо, что сами пришли! Именно сами! По своему желанию! ( Пожимая, энергично трясет руку Виталия Петровича .)

В и т а л и й П е т р. ( усмехаясь ). Ничего себе, сам! Или же это профессиональный жаргон? А не сам, когда вперед ногами?

К р о н д и н г ( смеясь ). Ха-ха-ха! Неплохо, ей-богу, неплохо! Больше всего ценю в людях вот это. Легкость, шутку, словцо эдакое! Всегда, во всем! Вы думаете, гад, кровопийца! Свет в лицо! Вот, пожалуйста, так поставлю. ( Отворачивает настольную лампу в сторону .) Так сказать, на равных. Мне ведь под шестьдесят. И пока тьфу-тьфу, надо постучать по дереву. ( Стучит по столу .) А все специальная диета. То, что вы, голубчик, ни в чем не виноваты, это, как говорится, и ежу ясно! Поверьте, задача следствия и следователя, то бишь меня, именно и доказать, что вы ни при чем. Удивляетесь? Непривычно?

В и т а л и й П е т р. Да, непривычно. Хотя, так и должно быть. Подозреваемый и следователь должны быть друзьями. А вернее, это должен быть один человек. Как в шахматах, когда играешь сам с собой и крутишь доску. Ну а здесь можно пересаживаться с одного стула на другой.

К р о н д и н г. Отличная идея! ( Огорченно .) И как это мне самому в голову не пришло? Ведь так просто. Я же, Виталий Петрович, читаю лекции на юридическом. Как говорится, приятное с полезным, И как, вы думаете, называется курс?

В и т а л и й П е т р. «Допрос. Система, понятие, реальность».

К р о н д и н г. Антидопрос! А остальное — точно. Тема моей научной работы. Что это мы все стоим да стоим? Прошу садиться!

Крондинг усаживается в свое кресло. Виталий Петрович — на стул.

К р о н д и н г (направляя свет настольной лампы вверх). Так как-то уютней.

В и т а л и й П е т р. Пожалуй.

К р о н д и н г. Особенно я люблю работать с хорошо защищенными подозре… тьфу, все старые стереотипы! Извините, бога ради! Собеседниками! Многие, например, думают, что если у них какой-то особенный паспорт, то, мол, и кровь не прольется. Смею вас уверить, совершенно устаревшее убеждение! Вроде бы все логично. Принесла тебя нелегкая откуда-то издалека. Походишь, встряхнешься малость и обратно к себе. Как развлечение. Чепуха! Вполне можно и остаться… к примеру, у нас, А там… Да мало ли, сколько людей тонет в море на отдыхе, особенно… под воздействием, скажем, красного вина. Кстати, не хотите ли выпить?

В и т а л и й П е т р. Не откажусь.

К р о н д и н г. Сейчас принесут. ( Нажимает на кнопку под столешницей стола .) В этом никаких изменений. Кнопки были, есть и будут! Атрибуты… Антураж менять нельзя. Всегда должно быть что-то незыблемое. Нет, не вечное. Но постоянное, стабильное. Кнопки, сейфы, специальные двери, охрана. Иначе сумбур, потеря ориентиров!

В и т а л и й П е т р. Потеря ориентиров?

К р о н д и н г. Именно! Ну, нас, скажем, не собьешь. А дети? Ну те, кто потом… после нас. С теми как? Могут и заплутать… Я немного отвлекся. Так вот… О чем бишь я? Да, старик, скрипач, Йозеф. Тоже ведь случайный у нас человек. А застрял. Стал играть в ресторане. Прилепился. И нет, чтоб просто… Играй себе, кто против душевной хорошей музыки? Я и сам люблю романс или что-нибудь народное… Так нет, начал интриговать. И… пролил кровь. Помните, там, около сцены? ( Жестко .) Вот так-то, уважаемый Виталий Петрович! Тут, конечно, и второй вариант может быть. Ущипнул себя покрепче, проснулся… И фу-ты ну-ты ножки гнуты! Ну и приснится же такое! Такая, прости господи…