Исидор Шток - Драмы

К л е н о в. Не говорим.

П а р о к о н н ы й. Так вот, билет пропадает. Я не лечу. Вызвал меня министр, предлагает взять стройку на Урале.

К л е н о в: Вместо Зубковского?

П а р о к о н н ы й. А ты будто не знаешь?

К л е н о в. Откуда мне знать, больному, темному!..

П а р о к о н н ы й. И я тебе не говорю. Тихо! О делах не разговариваем, понял?

К л е н о в. Понял!

П а р о к о н н ы й. Помнишь, в тридцатом году еще мечтали мы, как построим на Ангаре электростанцию в пятнадцать раз больше Днепрогэса. Как повернем реку, сделаем судоходным путь от Байкала до Енисея — всю Сибирь электричеством зальем. А теперь оно реальностью становится. Ведь мы не о делах говорим? А? Так, географией занимаемся. Прогремит через несколько лет Ангара на весь мир. Послезавтра в Кузьмихинском логу вынем первый кубометр земли на Иркутском каскаде. Гадали мы там, как бы ты туда к нам приехал! Сейчас-то писать об этом рано еще, время не пришло… а потом пригодится, еще как пригодится! Ведь это же история! А теперь выходит, что не придется мне быть там. Дела! Да ведь мы о делах не говорим? Нет. О том, о сем… Картины природы… Ангара эта мне по ночам снится. Вода прозрачная, на десять метров в глубину видно. Брось гривенник на дно — видать! А средний участок Ангары на триста километров протянулся. Увидишь пять крупных порогов: Подкаменный, Пьяный, Падунский, Долгий, Шаманский. Раньше непроходимы они были. А перегородим реку плотинами — затонут они навсегда! Течет она, как царица, между скал, лесов… Откроется сквозной водный путь от границ Монголии прямо в Ледовитый океан. Вон какие дела большевики придумали! Тихо! С тобой нельзя о делах говорить. Хворый ты…

К л е н о в. Не хочется тебе на другую стройку ехать?

П а р о к о н н ы й. Мало сказать, не хочется. Приросла к моему сердцу эта Ангара. А тут другие места, другие люди, все другое…

К л е н о в. А надо?

П а р о к о н н ы й. Раз доверяют — надо… Но я все равно буду об Ангаре мечтать, наладить тут дело и туда… Утомил я тебя, Ярослав?

К л е н о в. Оставь билет. Я позвоню в редакцию, попрошу кого-нибудь послать на Ангару.

П а р о к о н н ы й. Это дело! Тсс, о делах ни-ни! (Вручает ему билет.) Прощай, сынку, не хворай, пожалуйста. Тихо!

К л е н о в. Позови мне сверху Валю, дочь Зубковского.

П а р о к о н н ы й. Добре. (Уходит наверх.)

Там снова вспыхнул веселый громкий разговор. Кленов стоит у окна. Спускается В а л я. Слышен шум самолета.

К л е н о в. Слышите, Валя? С аэропорта поднялся первый самолет. Он летит на восток. Еще темно, но по пути он встретится с рассветом. Он летит навстречу рассвету.

В а л я. Как вы увидели меня?

К л е н о в. В стекле окна. Вы отражаетесь… На фоне рябины.

В а л я (подходит к нему) . Вам нужно лечь, Ярослав Николаевич.

К л е н о в. Ладно! Скоро уеду в санаторий. Там и належусь досыта.

В а л я. Как у вас весело сейчас в доме, Ярослав Николаевич!

К л е н о в. Вы любите встречать рассвет на самолете, Валя?

В а л я. Я никогда не летала.

К л е н о в. А вы бы хотели получить задание от редакции, срочное задание, и вылететь на большую стройку в Сибирь, на Ангару, и видеть, как будет вынут первый ковш земли в Кузьмихинском логу? А потом, через много лет, вы опять бы полетели туда и увидели бы, как открывается большой водный путь от границ Монголии прямо на Ледовитый океан?

В а л я. Конечно, хотела бы.

К л е н о в. А в институт к вам позвонили бы завтра из редакции и сказали, что это срочное задание, никому, кроме вас, его поручить нельзя…

В а л я. Но это же только мечта.

К л е н о в. А наша жизнь так и устроена, что мечты часто сбываются. Посмотрите, это билет на самолет до Иркутска. Вас встретят, устроят на местный самолет…

В а л я. И вылетать надо сегодня?

К л е н о в. Сегодня! Знаете, что мне пришло сейчас в голову? Что зима, ночь, черная рябина за окном — все это нарисовано на стекле. А если распахнуть окно — там день, лето, солнце…

Входит З у б к о в с к и й.

З у б к о в с к и й. Я хотел бы на прощание сказать тебе несколько слов.

К л е н о в. Валя! Там, на кухне у Евдокии, стоит старый рыжий чемодан. Вы легко его найдете, на нем много ярлычков разных городов. А внутрь Евдокия насыпала картошку. Высыпьте к черту картошку и тихонько, чтоб Евдокия не видела, притащите сюда этот чемодан.

В а л я. Хорошо. (Уходит на кухню.)

З у б к о в с к и й. Ты, наверно, ждешь, что я скажу тебе что-нибудь резкое, прокляну тебя.

К л е н о в. Нет.

З у б к о в с к и й. Тогда тебе хочется, чтоб я сказал, что раскаиваюсь, осознал все ошибки и благодарен тебе?