Исидор Шток - Драмы

Д я д и ч е в. Вызывают на бригаду… (Подходит к Наташе, обнимает ее и целует в губы.) Вот так!..

Н а т а ш а (отталкивает его) . Отойдите!

Д я д и ч е в (показывая на Маккри) . Он спит.

Дядичев хочет поцеловать ее, она отбегает за стол и берет в руки банджо.

Н а т а ш а. Если подойдете — тресну этой штукой.

Д я д и ч е в (разводя руками) . Почему вы такая сегодня?

Н а т а ш а. Вы уходите в море, и вам странно, что девушки не венчают вас лаврами и не падают перед вами ниц? Я не военно-морской приз, товарищ капитан-лейтенант.

Д я д и ч е в. Напрасно вы так. Я ведь с чистой душой.

Н а т а ш а. И с пустым сердцем. Успокоились? Садитесь, поговорим.

Д я д и ч е в. Я должен бежать… Говорить некогда.

Н а т а ш а. Можно только целовать? Походя, наскоро, по пути.

Д я д и ч е в (растерянно) . Я думал потом, после похода…

Н а т а ш а. Я уезжаю к папе. В Свердловск.

Д я д и ч е в. Черт знает что.

Н а т а ш а (вынимает из кармана разноцветный мундштук) . Вы мне принесли табак?

Д я д и ч е в. Забыл. Хочу, чтоб вы бросили курить.

Н а т а ш а (прячет мундштук) . Говорят, табак смягчает разлуку.

Д я д и ч е в. Наша разлука будет недолгой.

Н а т а ш а. Кто знает! Вдруг мне понравится в Свердловске, я останусь там. Папа подыщет жениха. Тоже какого-нибудь профессора. С бородкой.

Д я д и ч е в. Он будет ровно в пять возвращаться домой. По вечерам вы будете ему читать вслух романы Стивенсона. Он никогда не будет уходить в море. А вы будете вспоминать Север и плакать над Стивенсоном.

Н а т а ш а. Вряд ли. Не люблю романтики.

Д я д и ч е в. Это и заметно… А я то, дурень, сказал Кире, что вы будете здесь… Заботиться о ней, о мальчике…

Н а т а ш а. Вы очень любили Николая Щербака?

Д я д и ч е в. Когда он погиб, мне казалось, что это не он — я погиб… Ну, да вы не поймете все равно!

Н а т а ш а. Не пойму! (Подходит к нему, целует его долгим поцелуем.) Прощайте!

Дядичев хватает фуражку и убегает. Наташа провожает его. Маккри открывает глаза. Встает. Ищет, чего бы выпить, но бутылки на столе пусты.

М а к к р и (напевает) . «Какая мутная вода в Гудзоне…» (Рассматривает портрет Николая на стене, затем вынимает пистолет и заглядывает в дуло.)

В дверях К и р а и Н а т а ш а. Маккри не видит их. Он приставляет пистолет к сердцу.

К и р а. Что вы делаете!.. Что вы делаете…

Закрывается стена. Голос из репродуктора: «Отбой воздушной тревоги». Снова коридор перед номерами 21 и 19. По коридору идут Л и д а и Э д К е н е н.

Л и д а. Я готова. Куда мы?

К е н е н. В кино. А потом всю ночь гулять по городу. (С восхищением смотрит на Лиду. Пытается поцеловать ее руку.)

Л и д а (вырывает руку) . Не нужно, не нужно, мистер Кенен…

К е н е н. Нужно…

Л и д а. Нет-нет, мистер Кенен…

К е н е н. Да-да, Лида… Лида…

Л и д а. Мистер Кенен…

К е н е н. Нет, не мистер Кенен! Эдвард. Эдвард. Скажи.

Л и д а. Эдвард…

По коридору идет Б о й к о. Он видит Лиду и Кенена. Поворачивается, хочет уйти. Эд замечает его.

К е н е н. Эй, матрос! Камрад!

Бойко козыряет.

Это мой старый знакомый. Друг. (Треплет по щеке Бойко.) Молодец! Ванька!

Бойко отбрасывает его руку.

Л и д а. Вася, что вы…

Б о й к о (сдерживая себя) . Убери руки, ты, хамло.

К е н е н. Но-но! (Покровительственно хлопает Бойко по бескозырке.)

Матрос увертывается. Бескозырка слетает, и оттуда падают карточки Лиды. Бойко нагибается, хочет поднять, но Кенен опережает его. Смотрит на карточки, на Лиду.

О! Это вы! (Хохочет.)

Б о й к о (тихо) . Отдай. (Отнимает.)

К е н е н (сразу становится серьезен) . Это что?

Л и д а. Вы должны извиниться, Вася.

Б о й к о. Перед ним? За которого отдал свою благородную жизнь мой командир Николай Тимофеевич?!

К е н е н (кричит) . American fleet is insulted here!

Л и д а. Он говорит, что ты оскорбил американский флот.

Б о й к о. Не американский флот, зачем? Американцы — наши союзники! Я лично его оскорбил, шкуру, труса! (Берет за грудь Кенена.)

Из номера 21 появляется Л а й ф е р т. Он, видимо, очень угнетен, расстроен. По коридору идет Щ е р б а к.

Щ е р б а к. Что здесь происходит?

Л а й ф е р т. Добрый день, контр-адмирал.

К е н е н. Ваш матрос оскорбил капитана «Пэтриота».

Щ е р б а к. Бойко? Это правда?

Б о й к о. Правда, товарищ контр-адмирал. Не сдержался!

Щ е р б а к. Приношу извинение за безобразный поступок краснофлотца.

Л а й ф е р т. Ах, контр-адмирал! Мало ли что бывает в портах!