Лев Шейнин: Пьесы

Л е м к е (берет Бердышева за плечо) . Пошли!.. Пошли, Блондинка!..

Уходят.

М а т ь М а р и я (вслед Бердышеву) . Спаси его, господи, прости ему слабость души его!..

О б е р г. Лучше подумайте о спасении своей души!.. Хороша монашенка, действовавшая заодно с коммунистами!.. Бог вам этого не простит!..

Л е м к е возвращается.

М а т ь М а р и я. Бог с теми, кто творит добро, а не с теми, кто всуе клянется именем его, проливая безвинную кровь. Костры инквизиции тоже полыхали во имя Христа, но инквизиторы прокляты и богом и людьми. Вы превзошли инквизиторов и прокляты втройне!..

О б е р г. Карцер!.. Наручники и кандалы!..

Л е м к е. Пошли, мадам!.. (Тащит ее к двери.)

М а т ь М а р и я машет рукой, прощаясь с Оболенской. Та, встав, провожает ее взглядом.

О б е р г. Садитесь, княгиня. Поверьте, я желаю вам добра.

О б о л е н с к а я (снова садясь) . И потому угостили порцией «кофе».

О б е р г. Вы вынудили нас своим упорством. Наши следователи прозвали вас «Принцесса их вайс нихт». Но я сейчас хочу поговорить с вами как человек с человеком. Вы не хотите назвать ни одного имени, ни одного адреса, ни одной явки.

О б о л е н с к а я. Вы сами сказали: их вайс нихт.

О б е р г. Я хочу спросить вас о другом. Меня это интересует с чисто психологической стороны. Как вы, аристократка, светская женщина, красавица, могли связаться с партизанами, с коммунистами, с вашими врагами? Что это — любовь к приключениям, авантюризм?

О б о л е н с к а я. Ни то ни другое.

О б е р г. Что же это?

О б о л е н с к а я. Хорошо, я отвечу, хотя вряд ли вы поймете. Я русская, поймите же, русская!.. Да, мы во многом виновны перед Родиной, но все-таки это наша Родина. Ее не унесешь на подошвах своих сапог, как сказал Дантон!.. А вы — ее враги и, значит, мои враги!.. Это так просто, неужели вы не можете понять?

О б е р г. Это все?

О б о л е н с к а я. Вам этого мало?

О б е р г. И мало… И много… Может быть, слишком много… Вам известна судьба ваших сообщников?

О б о л е н с к а я. У меня нет сообщников!

О б е р г. Я не спрашиваю. Я хочу только сказать…

О б о л е н с к а я. Что?

О б е р г. Полковник Николай и капитан Хетауров убиты…

О б о л е н с к а я. Таких не знаю.

О б е р г. Лейтенант Елена ранена и захвачена нами.

О б о л е н с к а я. И ее не знаю.

О б е р г. Ферма княгини Волконской более не существует. Княгиню-то вы не могли не знать — вы люди одного круга.

О б о л е н с к а я. Я видела ее в последний раз четыре года назад, еще до войны.

О б е р г. Почему вы так побледнели? Почему у вас слезы на глазах? Кого вы оплакиваете?

О б о л е н с к а я (встав) . Миллионы людей, погибших в борьбе против фашизма.

Камера в берлинской тюрьме Платцензее. Четыре койки — две внизу и две над ними, откинутые к стене. Почти под потолком — маленькое зарешеченное окно. Стол и табуретки, привинченные к полу. В камере — О б о л е н с к а я, Ж е р м е н и О в с я н н и к о в а.

О б о л е н с к а я. Я рада, что эти скоты после суда нас поместили в одной камере. Хоть последние дни проведем вместе!..

Ж е р м е н. Мы все, кроме Софи, смертники.

О б о л е н с к а я. Смертники… Страшное слово!

О в с я н н и к о в а. Все люди, раньше или позже, умрут. Не думайте об этом, Вики.

Ж е р м е н. Вы правы, мадам Елена.

О в с я н н и к о в а. «Мадам»!.. Что это ты, Жермен, так официально? Мы с тобой коммунисты, можно бы и попроще.

Ж е р м е н. Ты опять права, Елена.

О б о л е н с к а я. Обидно, что мы уйдем из жизни накануне победы… Так хотелось дожить до нее!..

О в с я н н и к о в а. Ради этой победы погибли миллионы людей. Мы только капельки в океане!.. Но и мы боролись! Наша совесть чиста. Я и Жермен коммунисты, мы выполняли наш долг. Но и вы, Вики, бывшая эмигрантка…

О б о л е н с к а я. Почему бывшая?

О в с я н н и к о в а. Потому, что в трагические для Родины дни боролись за нее. Гражданство определяется не паспортом и не местом жительства…

Оболенская плачет.

Вики, не надо!..

О б о л е н с к а я. Это слезы радости, Елена…

Лязгает дверной замок, и в камеру входит н а ч а л ь н и ц а женского корпуса, немолодая немка в форме СС.

Н а ч а л ь н и ц а (в руках у нее бумаги) . Здравствуйте! Госпожа Оболенская, я должна объявить вам решение Высшего апелляционного суда рейха. Прошу встать.

О б о л е н с к а я. Я слушаю.

Н а ч а л ь н и ц а. Приговор, по которому вы приговорены к смертной казни, утвержден. И вступил в законную силу. Распишитесь, госпожа Оболенская, что вам это объявлено. (Протягивает листок и авторучку.)