Джером Джером - Мисс Гоббс

Фарей. Хорошо. Но куда?

Гоббс. Вернуть ему записную книжку.

Взявшись за руки, убегают.

Каюта парусной яхты. В потолке фонарь-иллюминатор. Посредине стол. Над ним лампа. Вдоль стен скамьи, шкафы. В стороне маленькая плита. Лестница наверх. Под лестницей дверь в соседнюю каюту. Через бортовые иллюминаторы виден туман. В каюте пожилой капитан Сэндс и Джордж в морской куртке. Оба курят.

Сэндс. Что-то долго нет мистера Кингсерла.

Джордж. Он обещал в пять.

Сэндс. Впрочем, все равно. Нам не придется сниматься с якоря.

Джордж. Нет ветра? Может быть, подует?

Сэндс. Что толку, если и подует. Туман.

Джордж. Туман как будто совсем жидкий.

Сэндс. Густеет он, вот в чем беда. Через какой-нибудь час мы будем, как дети, в белом молоке.

Входит Вольф. Тоже в морском.

Джордж. Вы запоздали.

Вольф. Да, немного.

Джордж. Капитан говорит, что нельзя подымать паруса.

Вольф. Почему нельзя?

Сэндс. Сегодня нельзя.

Вольф( вынимает письменные принадлежности и пишет ). У вас всегда нельзя. То ветер дует с моря на берег — опасно. То с берега на море — рискованно.

Сэндс. Здесь, доложу я вам, проклятый берег…

Вольф. Пусть. Но сегодня мы выйдем в море. Я нанял яхту, чтобы плавать, а не торчать на приколе.

Сэндс. Ваша воля, сэр. Если вам угодно идти, не видя собственной мачты, — пожалуйста. Мои дети, слава богу, уже могут сами зарабатывать свой хлеб, а что касается старушки, надеюсь, о ней позаботятся наши наследники…

Вольф. Хорошо. Немного подождем. И если туман рассеется…

Сэндс( поднимаясь по лестнице ). Этого ждать вам придется долго. ( Уходит ).

Вольф. Все они таковы. Им, конечно, приятнее сидеть в кабачке и рассуждать о погоде… Хотя, он в самом деле, кажется, прав. Как жаль.

Джордж. Ничего не поделаешь… А забавную шутку устроили мы сегодня с Персивалем.

Вольф. Да?

Джордж. Отправились туда с его предприимчивой теткой. Она перемахнула забор, как молодой скакун.

Вольф. О чем вы? Какой забор?

Джордж. Забор мисс Гоббс.

Вольф. Вы были там?

Джордж. Да… И такая потеха… Едва успели удрать. Как на скачках.

Вольф. Это там Персиваль забыл свою шляпу?

Джордж. Да-а… А разве вы тоже были там?

Вольф. Тоже.

Джордж. И видели ее?

Вольф. Видел.

Джордж. И какова эта старая дева?

Вольф. Почему старая?

Джордж. Нет?

Вольф. К несчастью, нет.

Джордж. Почему к несчастью, а не к счастью? Выиграли пари?

Вольф. Пари? Да ну его… Это пари… Вы же ничего о ней не знаете.

Джордж. Да, очень немного. Милли рассказывала мне о ней. Ее отец был храбрым генералом. Попал в плен. Его скальпировали. Это потрясло жену. Она умерла через неделю после рождения девочки Генриетты. Девочка оказалась у тетки, которая вогнала в гроб двух мужей и занялась мужененавистническими проповедями. И вот выросла Генриетта. И она тоже занялась литературной деятельностью подобного рода.

Вольф. Гм? Это многое объясняет и оправдывает ее, Джордж. Обе подруги о ней высокого мнения. А когда женщину любят другие женщины, это хороший признак.

Джордж. Милли от нее положительно в восторге. За женщин мисс Гоббс готова идти в огонь и в воду. Что же касается нас.

Вольф. По-моему, беда многих женщин заключается в том, что они не работают. Безделие всегда порождает нелепые идеи. Труд — это свет, позволяющий правильно видеть, воспринимать окружающее. Женщину надо вытащить из маленького замкнутого мирка, который называют у нас цивилизацией. Вытащить и поставить лицом к лицу с жизнью. Если бы мне удалось взять с собой туда такую девушку… Я бы помог ей стать настоящей… здравомыслящей… жизнеспособной и инициативной женщиной. ( Смотрит в бортовой иллюминатор. ) Что это? Эта лодка, кажется, направляется сюда…

Джордж. Да, как будто сюда… Постойте, Мне кажется, это Милли… Это ее спина… А кто же другая?…

Вольф. Гм?… Другая, право же, похожа на мисс Гоббс.

Джордж. Как это понимать?… Нет, они определенно гребут сюда.