Анатолий Софронов - Карьера Бекетова

Звенигородская. Я пришлю монтера.

Привалов. Прошу вас.

Звенигородская выходит.

Бекетов (подходит к Привалову, кладет ему руку на плечо) . Вот что, Сережа, хочу, чтобы ты понял меня. По-настоящему. Хочу, чтобы ты в эту трудную минуту почувствовал, что рядом стоит твой старый друг. А, как правило, друзья познаются в беде. Мы знаем друг друга больше двадцати лет. Наши дети входят в жизнь. А мы? Помнишь, Политехнический институт? Сколько нас осталось? В городе три человека. Я да ты, да еще Кутасин. Впрочем, Кутасина можно не считать... Он в обкоме, у него другие интересы.

Привалов. Почему другие? Он тоже занимается машиностроением.

Бекетов. Дело не в том, кто где. Дело в том, что я хочу и успехи и поражения делить с тобой пополам. Я всегда шел за тобой. Тебе, правда, везло в жизни больше, чем мне. Ты стал директором крупного завода...

Привалов. А ты?

Бекетов (легко вздохнув) . А я не стал директором такого крупного завода. Все-таки главный инженер — не директор. Я был твоим отражением, твоей тенью...

Привалов. Что это ты, Ларя, все в прошедшем времени говоришь?

Бекетов. Плюсквамперфектум, так? Ты дослушай... Но я... (чуть с пафосом) я, несмотря ни на что, был счастлив и готов всю жизнь оставаться твоим помощником.

Привалов (поднявшись) . Брось, Ларя, декламацию... У безработных директоров помощников не бывает...

Бекетов. Погоди... Ты всегда был первым, а сейчас я хочу быть первым!

Привалов. Это еще что?

Бекетов. Да, я хочу первым нести ответственность.

Привалов. Может, еще рассчитаться на первый-второй прикажешь? Так давай, пока меня не рассчитали.

Бекетов (чуть возвышенно) . Но ты веришь мне?

Привалов (удивленно) . Да о чем ты спрашиваешь? Конечно верю.

Бекетов (крепко пожимает руку Привалову) . Ну вот, вот, понимаешь...

Привалов. Да, забыл тебе сказать — Шатров приехал.

Бекетов. Уже?!

Привалов. Уже... А разве ты знал, что он приедет?

Бекетов. Но кто-то должен был приехать! Разве министерство пропустит такой случай?

Привалов. Да, пожалуй, не пропустит.

Входит Звенигородская.

Звенигородская. Сергей Иванович, звонит Кутасин.

Привалов. Хорошо, Анна Романовна. (Снимает трубку.)

Звенигородская выходит.

Здравствуй, Андрей Данилыч... Да-да, знаю... Нет, у нас еще не был... Приехать?.. Хорошо, сейчас приеду. Вот прямо сейчас. (Медленно кладет трубку. Нажимает кнопку звонка.)

Входит Звенигородская.

Анна Романовна, пожалуйста, вызовите машину.

Звенигородская выходит.

Еду в обком, Илларион. В обком... А ты, вот что, прочти пока мою объяснительную записку. Может, замечания будут, на полях пометь.

Бекетов. Да что после тебя исправлять?

Привалов. А ты почитай, почитай. (Подает записку Бекетову, сам идет к двери, останавливается на пороге.) Прочтешь — в стол положи. Приедет Шатров — займи его. (Уходит.)

Бекетов остается один. Заходил по кабинету, сдерживая, и не в силах сдержать волнение. Подходит к окну, затем к другому. Подходит к столику с деталями, подбрасывает одну из них на ладони и снова ставит на место. Подходит к столу Привалова, садится, пытается читать объяснительную записку. Не читается... Левой рукой перебирает цветные карандаши, нож для резания бумаги, звонок, который случайно и нажимает. Входит Звенигородская.

Звенигородская. Слушаю, Илларион Николаевич.

Бекетов (растерянно) . А что такое?

Звенигородская. Вы звонили...

Бекетов. Простите, Анна Романовна, случайно нажал — и вот (улыбаясь) пережал, наверно.

Звенигородская. Пришел комендант с монтером. Вентилятор исправить хотят...

Бекетов. А, пусть, пусть... (Поднимается.) Да я, пожалуй, к себе пойду... Впрочем... (Садится.) Впрочем, они мне не помешают. Пусть заходят.

Звенигородская выходит. Входят Остроушко и монтер Паша.

Остроушко. Я считаю, Илларион Николаевич, день добрый.

Бекетов. День добрый, Захар Ефимыч. (Монтеру.) Здравствуйте. (Подчеркнуто демократично пожимает руку.)

Остроушко (монтеру) . Ты вот что, Паша, я считаю, пошуруй малость. (Бекетову.) Не помешаем?